— Если ты хочешь, чтобы я остановился, скажи это. В противном случае, оставайся, блядь, на месте.

Она сглатывает, но ничего не говорит. Она также не разжимает свои пальцы, которые все еще остаются на моих плечах.

Я только хотел сдвинуть ее боксерские трусы в сторону, чтобы у меня был доступ к ее влагалищу, но в итоге я их порвал. Мои пальцы покрываются ее возбуждением, как и головка моего члена.

— Ты утверждаешь, что не хочешь публики, но ты насквозь промокаешь при мысли об этом. — мои пальцы играют с ее клитором, и она ахает, впиваясь зубами в нижнюю губу. — Ты моя маленькая грязная дырочка для траха, не так ли?

Она начинает что-то говорить, но это заканчивается стоном, когда я поднимаю ее, а затем опускаю на свой член. Ее голова запрокидывается, и она прикрывает рот рукой, чтобы заглушить звук, но это никак не помогает скрыть эротические звуки, которые она издает.

— Видишь? Твоя киска растягивается и приветствует меня дома. — я хватаю ее за бедра и толкаюсь в нее в темпе, который более дикий и безумный, чем прошлой ночью. — Твоя киска точно знает, кому она принадлежит, так как насчет того, чтобы последовать ее примеру?

Единственный ответ Саши, хныканье и редкие вздохи всякий раз, когда я касаюсь ее точки G. Поэтому я делаю это снова и снова, пока ее киска не напрягается еще сильнее и не сжимает мой член.

Шлепок плоти о плоть эхом отдается в машине, как и ее стоны. Когда она теряет равновесие и вот-вот упадет, она обнимает меня за шею и смотрит на меня сверху вниз своими полуприкрытыми глазами типа трахни меня.

Я схожу с ума, врываясь в нее с жестокой настойчивостью. Она отскакивает от моего члена, затем ее губы образуют букву «О», а бедра трясутся напротив меня.

Но я не останавливаюсь.

И я, конечно, не отношусь к этому спокойно.

Я отпускаю бедро и обхватываю пальцами ее горло. Мне нравится, как ее киска сжимается вокруг моего члена всякий раз, когда я ее душу. То, как она берет меня глубже и жестче, позволяя мне получить доступ к самой сокровенной ее части.

— Так вот кем тебе нравится быть, Солнышко? Моя маленькая игрушка для траха?

Слезы блестят в ее глазах, и я не уверен, из-за моих слов или из-за ее продолжающегося оргазма. Она действительно склонна плакать всякий раз, когда это становится слишком сильным.

— Ты позволишь мне засунуть свой член в эту киску и использовать тебя, когда и как мне заблагорассудится, не так ли? Ты тоже кончишь за мной, потому что мы используем друг друга.

Мои удары становятся все быстрее и короче, отчего ее голова ударяется о крышу машины. Я притягиваю ее к себе, продолжая двигаться дальше и дальше. Ее бешеное сердцебиение сливается с моим, и ее сопение наполняет мои уши, а затем распространяется до самой темной части моей души.

Когда она прячет лицо в изгибе моей шеи, я кончаю в ее теплую киску. Мой оргазм долгий и сильный, и сперма размазывается по ее бедрам.

Саша не двигается. Ее хрупкие руки лежат на плечах, а заплаканное лицо спрятано у меня на шее. Мы остаемся в таком состоянии в течение нескольких мгновений. У меня перехватило дыхание от самого мощного выброса, который я когда-либо испытывал. И она… Хрен знает, что она делает.

Через несколько мгновений она отстраняется, ее лицо залито слезами, глаза красные и блестящие, но выражение ее лица не читаемо. Она неловко пытается приподняться, чтобы заставить меня выйти.

Я помогаю ей, и она морщится, наверное, ей больно. Поскольку раньше она двигалась просто отлично, я не подумал, что у нее может болеть после прошлой ночи.

Моя сперма размазывается по ее бедрам, когда она пытается устроиться на сиденье рядом со мной. Я хватаю несколько салфеток и начинаю вытирать ее, но Саша пытается отобрать их.

Я фиксирую на ней взгляд, и она останавливается, но не раньше, чем смотрит на меня так, как будто я убил ее любимого щенка.

После того, как я заканчиваю приводить ее в порядок, она поправляет брюки, и я делаю то же самое, затем застегиваю ремень.

Когда я снова смотрю на нее, она смотрит в окно, скрестив руки на груди. Я позволяю своей руке на мгновение упереться в бедро, серьезно размышляя, какого черта я даже близко не удовлетворен тем, что только что произошло.

Я хочу делать это снова, и снова, и снова.

А еще лучше, я хочу запереть ее там, где только я могу иметь к ней доступ, и это чертовски опасная мысль.

Я никогда раньше не хотел кого-то удерживать. Никогда не думал о том, чтобы трахнуть их снова, как только я закончил.

— Ты не воспользовался презервативом, — бормочет она, все еще глядя на улицу. — Ты так же не сделал этого прошлой ночью.

— И что?

Она поворачивает голову в мою сторону, между ее бровей появляется морщинка.