Так что, в качестве мести, у меня появилась привычка засиживаться допоздна с ребятами и заваливаться к ним домой всякий раз, когда мне хочется побыть грубиянкой. Однако обычно это только усиливает его и без того ненасытный сексуальный аппетит.

И вот так просто мы попали в эту жизнь сексуального удовлетворения, физического влечения и безумной похоти. Рано или поздно этому придет конец, я это знаю. Но я все еще не хочу, чтобы это прекратилось прямо сейчас.

Может быть, это бесполезный эгоизм, но Кирилл или, скорее, это мифическое влечение к нему, единственное, что я сделала для себя за очень долгое время. Если бы я отпустила это, то почувствовала бы себя так, словно меня загнали обратно за решетку моей предыдущей тюрьмы. Не то чтобы тюрьма полностью исчезла, но теперь она кажется менее строгой. Я существую не только для того, чтобы отомстить за свою семью. Я тоже делаю кое-что для себя.

Я чувствую себя женщиной в его объятиях. Я чувствую себя красивой, желанной и... правильной. Это странно, но это правильно.

Адриан и Кирилл расходятся у входа. Мой монстр, который выглядит великолепнее, чем бог, отступает и наклоняет голову в сторону Дэмиена.

— Ты снова придираешься к моим людям?

— Да ладно тебе. Саша и я друзья — Дэмиен крепче сжимает мое плечо, словно пытаясь донести суть до меня.

— Вы? — спокойный голос Кирилла почему-то заставляет меня нервничать. Меня всегда бесило, какой он невыразительный. Как он может скрывать себя под слоями, которые никто не может уловить, что бы они ни делали.

— Значит, ты хочешь взять его с собой? — спрашивает он Дэмиена. — Поскольку вы друзья, ты сможешь нанять его, не так ли?

Мое сердце падает, и я смотрю на него. Он... действительно подталкивает меня к Дэмиену? Просто так?

Неужели пришло время, когда он устал от меня и хочет избавиться от меня самым практичным из возможных способов?

— Как я могу узнать твое расписание, если я его найму? — Дэмиен отпускает меня, щелкнув языком. — Как насчет того, чтобы ты дал мне этот гребаный бой, чтобы мы могли покончить с этим?

— Как насчет того, чтобы ты перестал раздражать, и все это закончится, — бросает он ему в лицо, — просто так.

— Я отказываюсь. — Дэмиен толкает Кирилла в плечо, направляясь к выходу. — Клянусь гребаным трахом, я доберусь до тебя на днях.

— Говорит, как приставучая жена — кричит Кирилл ему вслед с легкой ухмылкой.

— Пошел ты! — парирует ему Дэмиен, не оборачиваясь.

Ухмылка Кирилла внезапно исчезает, когда он смотрит на меня. Нет, он свирепо смотрит на меня, прежде чем молча направиться к машине. Я остаюсь там, частично задыхаясь, частично не зная, что делать. Что, черт возьми, все это значит? Мне требуется несколько мгновений, чтобы собраться с мыслями, прежде чем я последую за ним. Я нахожу Юрия, который ждет меня у машины, нахмурив брови.

— Что-то случилось внутри? — Шепчет Юрий.

— Не то, чтобы я знал. А что?

— Босс казался недовольным, но Виктор пожал плечами, когда я спросил его, не пошло ли что-то не так на встрече.

Я сглатываю, когда иду к пассажирской двери, только чтобы обнаружить, что гребаный Виктор уже сидит там.

Черт.

Теперь я должна быть рядом с явно разозленным Кириллом. Ну, не совсем ясно, поскольку он просматривает какие-то файлы на своем iPad. Но опять же, его спокойствие никогда не бывает хорошей новостью. Кроме того, его челюсть напряжена, что обычно является плохим знаком. Я держусь на своей стороне сиденья, тихо считая секунды до следующей остановки.

Через несколько мгновений я вспоминаю, почему я тоже на взводе, и начинаю злиться на то, как он со мной обращался.

— Что у нас сегодня по расписанию? — спрашивает он, не отрываясь от своего планшета.

— Не знаю. Я стерла его, думая, что меня переводят к Дэмиену.

Он поправляет очки, когда его напряженный взгляд падает на меня.

— Это был сарказм?

— Ты действительно собирался позволить Дэмиену овладеть мной, если бы он захотел?

— Я не знаю. Ты мне скажи. Поскольку вы друзья, я подумал, что было бы неплохо дать тебе сменить обстановку.

— Я бы не хотела этого, и я была бы признательна, если бы ты посоветовался со мной, прежде чем принимать эти решения.

Его глаза сужаются, но он снова обращает внимание на свой планшет и ничего не говорит. Поскольку он, кажется, в лучшем настроении, я выпрямляюсь. Изначально я планировала спросить об этом позже вечером, может быть, после секса, так как тогда он кажется самым дружелюбным, но я не доверяю себе, чтобы не заснуть.

Кроме того, будет лучше, если у нас будет слушатели, чтобы он не расспрашивал меня долго.

— Босс... — я начинаю.

— Хммм?

— Можно мне взять трехдневный отпуск?

При этом он отрывает взгляд от своего iPad и даже наклоняет его в сторону.

— Зачем?

— Это... личное.

На секунду между нами воцаряется тишина.

Два.

Три.

Затем, не меняя выражения лица, он говорит:

— Хорошо.

— П-правда?

— Да.

Я прищуриваю глаза. Сказать, что это в высшей степени подозрительно, было бы преуменьшением. Я была морально готова бороться зубами и ногтями за это, подвергаясь его неумолимому допросу. Я даже думала о том, как выжить, если расколюсь и расскажу ему все под пытками.