Я даже немного опешила.

Вроде видно, что у парня не было цели меня обидеть и есть правда в этих мыслях, но, всёже его слова прошлись лезвием по ране.

Вытерла руки полотенцем и села на стул.

— Знаешь. Отчасти ты прав. Но это теория, на практике все сложнее.

Никита встал на мое место и продолжил мыть посуду.

— Лер, а разве теория существует не для того, чтобы потом внедрять ее на практике?

— У тебя есть девочка? — спросила я.

— Нет, — усмехнулся Ник. — Но мне кое — кто нравится.

— Она знает?

— Нет.

— Почему ты не признаешься? — я нахмурилась. — Ведь все же просто.

— Скажем так, она далеко. — Никита закончил мытье посуды и принялся вытирать ее полотенцем. — Но однажды, она вернется.

— И тогда…?

— Да. Тогда. — Никита ослепительно улыбнулся, обернулся и сложил руки на груди. — У вас все не очень хорошо сейчас с Валерой, да?

Не уверена, что эту тему стоит обсуждать с семнадцатилетним другом моего брата, но присутствовала некая легкость в общении с ним, поэтому я ответила.

— Все было отлично. Но лишь вначале, сейчас у нас много разногласий. В основном из — за того, что я отказываюсь жить через день в ночных клубах.

Я усмехнулась, почему — то в своих мыслях все казалось таким сложным и запутанным, но произнеся свои переживания вслух, все оказалось гораздо проще. Есть проблема, и есть два пути решения, мне под силу выбрать один из них, нужно только решиться.

— Вы говорили об этом?

— Конечно. Валеру все устраивает, и менять своего образа жизни он не собирается.

— Печально это слышать.

— Да печально. Но ты знаешь. Этот разговор натолкнул меня на важную мысль. Валера не хочет менять свою жизнь для меня. И я не хочу менять ничего в своей жизни для него. Проблема в том, что, не изменив ничего, ничего хорошего и не получится.

— И что ты собираешься делать? — спросил парень.

— То, что должна была сделать еще несколько месяцев.

Сработал таймер, и я взяла прихватку, чтобы достать бисквит из духовки, но Никита отобрал у меня варежку, открыл дверцу и сам достал горячую форму.

— Куда ставить?

Я поставила доску, а парень поставил на нее горячую сдобу.

— Что дальше?

— Теперь мне надо достать бисквит из формы, переложить его на блюдо и убрать в холодильник — остывать.

С помощью полотенца и отобранной у парня прихватки я это и сделала. Никита смотрел на меня шокированными глазами.

— Как ты это делаешь?

— Что именно? — усмехнулась я.

— Мы только что достали из духовки пирог и вот ты берешь его практически голыми руками.

— А — а–а, ну не голыми, а с помощью полотенца. Я уже приловчилась. Так, теперь нам нужно сделать пропитку.

— Что для этого нужно? — парень потер руки, готовый помогать.

— Вода, сахар и лимон. Можно еще коньяк добавить, но сегодня что — то не хочется.

Подготовила в сотейнике все что нужно, натерла немного лимонной цедры и выжала лимон. Поставила все это дело на огонь и оставила Никиту помешивать.

— Уже решил, куда будешь поступать? — спросила у него.

— Совсем недавно я был уверен в том, на какую специальность буду поступать. Но не так давно я понял, что мне это вовсе не нравится. — задумчиво проговорил Ник.

— А что тебе нравится сейчас?

Парень прекратил помешивать и поднял на меня взгляд.

Несколько секунд мы, молча, смотрели друг на друга, а потом он тихо ответил:

— Пока не могу сказать.

— Хорошо, — по — доброму улыбнулась я. — Пусть будет сюрпризом, скажешь, когда поступишь.

— Договорились.

Я выключила огонь, достала готовую основу из холодильника и поставила перед парнем.

— Вот тебе кисточка, нужно пропитать бисквит, только сначала срежь верхушку, — и вручила ему нож.

Я была удивлена, но парень ювелирно срезал верх основы и принялся ее пропитывать. Поймала себя на мысли, что мне нравится наблюдать за тем, как парень готовит. Было в этом что — то магическое.

Оторвавшись от этой картины, я подготовила в миске сливки, сахар и быстро смешала, потом добавила шоколадный маскарпоне и взбила все это.

Никита уже закончил с пропиткой и засунул палец в готовый крем.

— М — м–м, вкусно, — и поднял на меня свои красивые глаза.

Я сглотнула, проморгалась. Что — то странное происходило в моей голове, я теряла какую — то мысль и не могла сосредоточиться.