– Ты - святой отец Гарри Кассен, - спокойно произнес Иоанн Павел.

– Вы ошибаетесь, Ваше Святейшество. Меня зовут Майкл Келли.
– Кассен дико засмеялся.
– Я не священник, а скоморох.

– Ты - святой отец Гарри Кассен, - повторил Иоанн Павел.
– Ты был посвящен в священнический сан, ты являешься священником теперь и останешься им вовеки. Господь не отпускает тебя.

– Нет!
– закричал Кассен со страшной мукой голосе.
– Я отказываюсь принять это!

Рука с орудием смерти взметнулась вверх, Сьюзен Колдер споткнулась на верхней ступени, упала на колени, юбка у нее задралась, но она, сжимая обеими руками "вальтер", прицелилась и дважды выстрелила в спину Майкла Келли, раздробив ему позвоночник.

Он вскрикнул и рухнул на колени прямо перед папой. Несколько секунд он словно думал, упасть ему или нет, но потом повалился на бок и перевернулся на спину, по-прежнему сжимая в руках "стечкина".

Сьюзен выпустила пистолет и, будто парализованная, смотрела, как папа аккуратно вынимает оружие из рук Кассена.

Она услышала, как папа произнес по-английски:

– Я хотел бы, чтобы ты покаялся, сын мой. Повторяй: "Всемогущий Боже, в Своей бесконечной милости..."

– Всемогущий Боже...
– прошептал Гарри Кассен и умолк навечно.

Папа пал на колени и сложил руки в молитвенном жесте.

Мимо Сьюзен Колдер в часовню вполз Девлин и сел у стены, зажимая рукой рану. На его пальцах была кровь. Сьюзен отбросила от себя "вальтер" и, вся дрожа, прижалась к Девлину.

– После этого всегда такое чувство?
– хрипло спросила она.
– Стыд и грязь?

– Добро пожаловать в сообщество убийц, дитя мое, - ответил Девлин и обнял ее здоровой рукой.

Эпилог

Было всего шесть часов, когда серым дождливым утром Сьюзен Колдер вошла в ворота бедного католического кладбища Святого Иосифа в лондонском районе Хайгейт. Большая часть надгробий была исполнена в псевдоготическом стиле, свидетельствовавшем о некогда значительном земном благополучии покоившихся здесь. Однако теперь могилы заросли и кругом царил упадок.

На этот раз она была не в полицейской форме, а в черном платке плаще с синим поясом и кожаных сапожках. Она остановилась у дома кладбищенского смотрителя и увидела Девлина, выходящего из такси. Он был одет в свое обычное черное пальто, черную фетровую шляпу, правая рука - на черной перевязи. Девлин подошел к ней.

– Жаль, что я так поздно, - сказала она.
– Везде пробки. Уже началось?

– Да, - он иронически улыбнулся.
– Гарри это наверняка сумел бы оценить. Все как во второсортном фильме. И даже дождь, - сказал он, посмотрел на разбивавшиеся о землю крупные капли.

Шофера такси Девлин попросил подождать и вместе с Сьюзен направился по кладбищенской аллее.

– Не особенно впечатляющее кладбище, - сказала она.

– Ну где-то же его нужно было похоронить.
– Здоровой рукой он достал сигарету и закурил.
– Фергюсон и министерство внутренних дел считают, что вы заслуживаете награды за храбрость.

– Что, еще и орден?
– Выражение брезгливости на ее лице было явно не наигранным.
– Пусть оставят себе. Его нужно было остановить, но это не означает, что я сделала это с удовольствием.

– А они все равно решили наград не раздавать. Ведь тогда пришлось бы делать официальное заявление, а такого никак нельзя допустить. Да и Гарри хотел, чтобы все шишки посыпались на КГБ.

Они подошли к месту погребения и остановились под деревом. На церемонии присутствовали лишь двое гробовщиков, священник, молодая женщина в черном плаще и совсем юная девушка.

– Это и есть Татьяна Воронина?
– спросила Сьюзен Колдер.

– Да, - подтвердил Девлин.
– А девушка рядом - Моронк Финлей. Три женщины в жизни Гарри Кассена, которые собрались теперь, чтобы проводить его в последний путь. Та, которой он нанес смертельную обиду, когда она была еще ребенком, и та, которую он спас, несмотря на беды, которые ему это принесло. Невообразимо - Гарри в образе спасителя.

– И я, - сказала третья женщина.
– Та, которая его казнила. И которая его совсем не знала...

Священник покропил на могилу и гроб и помахал кадилом. Моронк начала плакать. Когда священник начал заупокойную молитву, Таня не выдержала и обняла ее.

– Господи Иисусе Христе, Спаситель наш, прими слугу Твоего, за которого мы все возносим молитвы.

– Бедный Гарри, - сказал Девлин.
– Занавес опускается в последний раз, а зал все равно почти пуст.

Он взял Сьюзен под руку, они повернулись и медленно исчезли в пелене дождя.