– Здорово, Джо, как дела? Сезон прошел удачно?

– Могло быть и хуже, – откликнулся я. – Но могло бы быть и лучше, черт побери. А как ты?

– Ты меня знаешь, Джо. Кусок хлеба, кувшин вина. Мне много не надо.

– Ну да, конечно, – хмуро заметил я. – Где ты собираешься его пить этой зимой – на Багамах, как обычно? А может, для разнообразия, на Таити?

– К старости у тебя разольется желчь, – сообщил он. – Какие проблемы?

– Просто устал, больше ничего. Устал метаться по этой Богом забытой земле в поисках работы, которой нет и не предвидится.

Он выпил рюмку коньяка, принесенную барменом, и попросил повторить.

– Может, ты не там ищешь?

Я взглянул на него с надеждой.

– Слушай, Жан, если у тебя что-то есть – не тяни, ради Бога, порадуй меня!

– Не надо так волноваться. Возможно, это тебя совсем не устроит. Я, например, отказался. Вчера я был в Грант-Бей. Там мне попался парень по фамилии Гонт. Марвин Гонт. У него – «Цапля» с дополнительными баками. Он ищет, кто сможет полететь с ним в Ирландию.

– А что случилось с его пилотом?

– Он сам пригнал машину из Торонто. Короткими перебежками. И недостаточно уверен в себе, чтобы вести ее через Атлантику.

– Сколько он предлагает?

– Тысячу долларов плюс обратный билет.

– А почему ты сам не согласился?

– Не люблю, когда воняет. – Он зажал нос, хитровато улыбнувшись. – Я слишком долго имел с этим дело, Джо.

– Ты думаешь, там что-то нечисто?

– Я не думаю – я знаю. – Он встал и хлопнул меня по плечу. – Нет, это не для тебя, Джо. Ладно, мне пора. В полдень лечу на побережье. Увидимся!

Но мы больше не увиделись, потому что он через месяц разбился в Гандере, пытаясь посадить машину в тумане при нулевой видимости. Но ничего этого я еще не мог знать в тот момент, когда остался сидеть в баре над своей чашкой остывшего кофе, размышляя о Марвине Гонте и его «Цапле». Неплохая машина, но для полета через Большую Лужу действительно нужны дополнительные топливные баки. С другой стороны, выглядело это весьма соблазнительно, и тысяча долларов на дороге не валяется. Я расплатился за кофе и поспешил на аэродром.

Аэропорт в Грант-Бей, находящийся в паре сотен миль от Гуса, был построен для обслуживания нужд города и горняцких поселений прилегающего региона. При подлете начался дождь. Я еще подумал, зачем это Гонту торчать в этой дыре вместо, например, Гандера на Ньюфаундленде. Смысла в этом было немного, особенно если он действительно ищет пилота.

Весь аэропорт состоял из небольшой башни-диспетчерской, полудюжины ангаров и трех взлетных полос. Я запросил разрешение на посадку, посадил «Выдру» и прокатился вдоль стоянок к самому последнему ангару. По пути я заглянул во все предыдущие, но «Цапли» не обнаружил.

Я нашел ее за ангарами, на открытой стоянке, понуро мокнущей под проливным дождем. Обойдя ее вокруг, я застыл в изумлении. С этой стороны фюзеляжа канадский регистрационный номер оказался полусмыт; подойдя поближе, я потер краску ладонью, чего оказалось вполне достаточно, чтобы обнаружить под ней другие опознавательные знаки. Все это было очень и очень интересно. Пожалуй, предположение Жана было небезосновательным.

Гонт остановился в единственном отеле города, и найти его мне не составляло труда. Он сидел у себя в номере – высокий, довольно представительного вида англичанин с таким хорошо поставленным голосом школьного учителя, что это наводило на подозрения. Пятиминутного разговора мне хватило, чтобы понять: он, пожалуй, откусил кусок, который ему не проглотить.

– Мистер Гонт? – поинтересовался я, когда мне открыли дверь. – Я слышал, вы ищете пилота?

– О да! А где вы об этом узнали?

– В Карсон-Мидоу, – брякнул я наугад. – Кто-то говорил об этом в баре.

Он посторонился, и я вошел внутрь. Комнатка была весьма небольшой по размерам, что и следовало, впрочем, ожидать в подобном местечке. Гардероб красного дерева, старая кровать, вытертый ковер на полу. Он подошел к туалетному столику и вытащил из тумбочки початую бутылку виски. Стакан он взял с умывальника.

– Составите компанию?

Я отрицательно качнул головой. Он налил себе и поинтересовался:

– Лицензия у вас, разумеется, есть?

Кивнув, я достал бумажник. В Грант-Бей меня никто не знал, и я был не прочь, чтобы так оставалось и впредь. В прошлом году я работал вторым пилотом в одной ливанской грузоперевозочной фирме. Мы летали с одним канадцем. Его звали Джек Келсо. По авиационным меркам он был стариком – ему перевалило за пятьдесят три. За плечами у него, должно быть, была нелегкая жизнь; во всяком случае, никто не удивился, когда после очередного трехдневного запоя он скончался в Басре от сердечного приступа.