– У меня времени не очень много, – говорил он, поднимаясь. – Одна из моих студенток, очень приятная девушка, пригласила меня поужинать с ней и проверить ее курсовую работу. Если все удачно сложится, я буду занят до утра.

Он распахнул дверь и увидел Тони Вильерса, сидевшего за столом прямо перед ним.

– Кто вы такой? – удивленно спросил Бернар. – Где Гарсиа?

– Не смог прийти, – ответил Вильерс.

Дверь позади Бернара закрылась. Он обернулся. За его спиной стоял Харви Джексон. Профессор почувствовал внезапный страх.

– Что происходит?

Джексон схватил его за плечи и усадил на стул.

– Сиди и помалкивай! Говорить будешь, только когда тебя спросят.

Вильерс достал из одного кармана «смит-и-вессон», а из другого – глушитель и прикрутил его к стволу.

– Вот эта штука нужна для того, чтобы было меньше шума, когда я выстрелю, – объяснил Тони. – Но я думаю, вы и сами это знаете, профессор.

– Послушайте, в чем дело? – воскликнул Бернар.

Вильерс положил «смит-и-вессон» на стол.

– Сейчас я вам все расскажу. О ваших телефонных разговорах с Аргентиной. О королях и капусте. О ракетах «Экзосет». И об одном человеке по имени Доннер.

Бернар, хотя и был испуган, начал злиться.

– Да кто вы такой, черт побери!

– Три дня назад я вернулся с Фолклендских островов и видел, как умирают люди. Я офицер двадцать второго полка британской Специальной воздушной службы.

– Скотина! – выкрикнул Бернар, не в силах больше сдерживать свой гнев.

– Вот как? Кто-то однажды сказал, весьма несправедливо, что наша Служба очень напоминает СС. Ну, не мне судить, не знаю. Уверен в одном: если вы не скажете мне то, что я хочу знать, я разнесу вам коленную чашечку вот этим. – Он взял «смит-и-вессон». – Этому фокусу мы научились у ирландцев в Ольстере. Начнем с левой. Если не подействует, возьмемся за правую. Остаток жизни вы проведете на костылях, это я гарантирую.

На полке в другом конце комнаты стоял горшок с каким-то цветком. Вильерс быстро вскинул пистолет. Раздался слабый звук, будто кто-то кашлянул – и горшок разлетелся вдребезги.

Этого оказалось достаточно.

– Вы знаете, кто такой Доннер? – слабым голосом спросил Бернар.

– Знаем. Нам также известно, что он пообещал аргентинцам достать в ближайшие дни несколько ракет «Экзосет». Где он собирается их взять?

– Он мне не сказал, – ответил Бернар. – Насколько я знаю, он никому не говорит. – Вильерс поднял «смит-и-вессон» и прицелился, – Ладно, слушайте, – торопливо согласился Бернар.

– Выкладывайте, профессор, и не вздумайте врать.

– Есть такое место у побережья Бретани, которое называется остров Рок. Там испытывают «Экзосеты». Ближайший порт – Сен-Мартен. Доннер снял дом недалеко оттуда. Я думаю, что он хочет захватить один из грузовиков «Аэроспасьяля», когда тот будет везти ракеты через Сен-Мартен для отправки на остров.

Лицо профессора покрылось крупными каплями пота. По-видимому, он говорил правду. Вильерс спокойно кивнул и бросил Джексону:

– О'кей, Харви, подожди меня в машине.

Джексон спорить не стал. Он вышел, закрыв за собой дверь. Его шаги по деревянной лестнице гулко разносились по пустому складу. Потом наступила тишина.

Вильерс положил «смит-и-вессон» на стол, закурил сигарету и встал, сунув руки в карманы плаща.

– Вы так не любите англичан? Интересно, за что?

– В сороковом году вы бежали и оставили нас бошам, – ответил Бернар. – Они убили моего отца, сожгли нашу деревню. Мою мать... – Он замолчал и съежился под тяжестью воспоминаний.

Вильерс повернулся и отошел к противоположной стене. Бернар остался сидеть за столом, нервно поглядывая на «смит-и-вессон».

– А мой отец во время войны служил в разведке, – сказал Вильерс. – Во французском отделе. Три раза его забрасывали на парашюте во Францию, и он работал в Сопротивлении. В конце концов кто-то предал его. Его арестовали и доставили в Париж, в штаб гестапо. Три дня его пытали с такой изощренной жестокостью, что он остался калекой по сей день.

Он обернулся, по-прежнему держа руки в карманах, и увидел, что Бернар сжимает в руке «смит-и-вессон».

– О! – удивился он. – Но дайте мне закончить, профессор. Самое интересное я приберег напоследок. Его пытал француз, а платили ему – гестаповцы. Один из тех фашистов, которых везде можно найти.

Бернар выкрикнул что-то нечленораздельное и выстрелил. Но Вильерс уже упал на одно колено и выхватил из кармана плаща «вальтер». Он попал Бернару точно в середину лба. Потом взял из руки мертвого профессора свой «смит-и-вессон», выключил свет и спустился по лестнице. Когда он вышел из склада, из-за угла вынырнул «ситроен», осветив фарами безлюдную улицу. За рулем был Джексон. Вильерс сел рядом с ним.

– Вы дали ему шанс? – осведомился Джексон.

– Конечно.

– Могу себе представить! Почему бы просто не пристрелить беднягу, да и дело с концом? К чему ковбойские штучки? Вам что, лучше от этого? Играете в честный поединок, как в каком-нибудь паршивом вестерне!