– Я понимаю вас. – Вильерс достал бумажник, отсчитал деньги и положил на стол.

– Хотите, чтобы я поехал с вами и показал дом, мосье?

– Нет, не нужно. У вас и без нас работы хватает. Просто дайте нам ключ – и все.

– Конечно, мосье. – Старик снял с доски ключ и протянул Вильерсу. – Здесь рядом, на улице, есть очень хороший магазин. У мадам Дюбуа вы можете купить все, что вам нужно.

Вильерс вышел и сел в «ситроен».

– Ну, что там? – спросил Джексон.

– Все в порядке. Я нашел, где находится Мезон-Блан, и снял бунгало неподалеку. Называется «Шелестящий ветер».

– Боже ты мой! – пробормотал Джексон.

– Останови у магазина. Надо купить кое-что.

Вильерс откинулся на спинку сиденья и закурил. Пока все шло хорошо. Теперь оставалось только дождаться Доннера, Рауля Монтеру и Габриель – и можно начинать игру.

«Чифтен» приземлился в Ланей около полудня, Ставру уже ждал их возле фургона «пежо».

Вильерс, наблюдавший за аэродромом в бинокль, спрятавшись среди деревьев на холме, увидел, как они вышли из самолета. «Чифтен» зарулил в ангар, ворота которого Ставру открыл заранее. Он помог Рабьеру закрыть их, пока остальные усаживались в «пежо».

– Габриель там? – спросил Джексон.

Вильерс молча кивнул.

Рабьер сел на переднее сиденье рядом со Ставру, и «пежо» уехал.

– Ладно, давай вернемся в бунгало и перекусим. Надо позвонить бригадиру. Пусть наши друзья пока устроятся. В Мезон-Блан наведаемся позже.

Они направились к своей машине.

Гарри Фокс тоже собирался перекусить, когда позвонил Вильерс.

– Фергюсона нет, Тони. У него сейчас важная встреча в Министерстве обороны. Должен вернуться примерно через час. А ты где?

– В бретонской глубинке. Коттедж сельского типа, который, не поверишь, называется «Шелестящий ветер».

– А Доннер?

– Едет в Мезон-Блан.

– Прекрасно. Оставь свой номер, и я позвоню тебе сразу, как только вернется бригадир.

В Мезон-Блане Доннер открыл дверь одной из спален и пригласил Монтеру и Габриель войти. Это была комната в старомодном стиле с высоким потолком, высокими узкими окнами и обоями винного цвета, из-за чего она казалась довольно мрачной. Высокая кровать усиливала ощущение старины.

– Вот здесь ванная, – сказал Доннер. – Все удобства. Ставру сказал, что обед будет через полчаса. Увидимся внизу.

Он вышел, а Монтера сел на кровать.

– Господи Боже, какие скрипучие пружины! – воскликнул он. – Весь мир узнает, как сильно я люблю тебя.

Габриель села рядом с ним.

– Не нравится мне это место, Рауль, и он мне не нравится.

– Знаю. Но я же тебе нравлюсь, так что все в порядке.

Он повернулся к ней и нежно поцеловал ее.

Вильерс сидел в гостиной со стаканом виски и ждал звонка от Фергюсона. Из кухни вышел Джексон.

– Я сейчас слушал радио из Парижа. Есть новости. Сегодня утром на позиции аргентинцев сбросили Второй парашютный полк.

– Подробности не сообщали?

– Похоже, что идут тяжелые бои, если верить американским источникам.

Вильерс стукнул кулаком по столу.

– А мы здесь играем в какие-то дурацкие игры для бойскаутов!

– Эти игры не дурацкие, – спокойно возразил Джексон, – а очень даже важные. Я открыл банку супа, есть свежие французские батоны и сыр. Хотите перекусить, идемте на кухню. Если предпочитаете питаться в офицерской столовой – это ваше дело.

Он вышел, и в это время зазвонил телефон.

– Как дела, Тони? – спросил Фергюсон.

– Пока нормально. – Вильерс подробно объяснил ситуацию.

Когда он закончил, Фергюсон сказал:

– Хорошо. Как только выяснишь истинные намерения Доннера, сразу же звони мне, а лучше всего оставь Джексона у телефона, на случай, если срочно понадобишься.

– Конечно, сэр. Мы только что слышали новость, что на Фолклендах начались серьезные бои.

– Черт! – с досадой выругался Фергюсон. – У нас еще не было официальных сообщений.

– А в чем дело?

– Тяжело нам приходится, Тони. По сути дела, виновата наша разведка. Аргентинцев гораздо больше, чем мы предполагали. Боюсь, что погиб командир полка, но информации у нас еще слишком мало. В общем, буду держать с тобой связь.

Вильерс положил трубку и мрачно побрел на кухню.

Обед состоял из огромного количества копченого лосося, белужьей икры и шампанского.

– Я на диете, объяснил Доннер. – Если страдаю я, то, к сожалению, приходится страдать и моим гостям. Вы опять не пьете, полковник?