– Ешь, - он кинул половинку обратно.
– От фруктов сперма сладкая.

Каю пришлось плотно сжать колени - член мгновенно отреагировал на представившуюся картинку: тонкие, сухие на вид и такие жадные и сильные на самом деле губы обхватывают его. Сильные пальцы впиваются в бедра, щетина царапает пах.

Немного охлаждал пыл тот факт, что Йенс вряд ли сможет встать на колени, но Кай мог бы и лечь, в сексе он ценил удобство сразу после добровольности процесса.

– Так ты смотрел мой фильм… - спросил он, когда стало ясно, что трое обезьян не собираются покидать свое дерево, и они с Йенсом пошли за водой.
– Нравится такое или случайно получилось?

– Нравится, - Йенс шел медленнее, чем обычно, видимо, сказывалась усталость.
– Я сходил в кино. Первая вылазка из дома после госпиталя.

– Долго там пробыл?
– спросил Кай, на секунду представив, каково это: оказаться запертым в четырех стенах. И в компании с тобой только боль, а будущее затянуто непроглядным туманом.

Сам Кай терпеть не мог чего-то ждать. Терпение никогда не было среди его немногочисленных добродетелей. Самый долгий период простоя у него был всего несколько дней - он тогда свалился с жесточайшим гриппом. Кай помнил, как еле дополз до душа, едва спала температура, а одевание заняло у него целый час. Но он все равно вышел на улицу - просто за кофе и сэндвичем. Вернулся уставший, как после целого дня съемок, но жутко довольный.

– Почти год, - ответил Йенс сухо, и оставалось лишь догадываться, сколько боли и сложностей крылось за этими короткими словами. И Кай почему-то не ожидал, что Риттер не ограничится только ими.
– Товарищ подорвался на мине. Я оказался слишком близко, осколком раздробило кость.

Товарищ… не “сослуживец”, не “мой солдат”, не “командир”. Значит, погибший был или другом, или напарником.

Может, вообще любовником?.. Кай повторил про себя последние фразы, вспомнил интонации. Нет, не похоже. Да и в этом случае Йенс скорее всего назвал бы его как-то иначе, а не товарищем.

– Ты сапер?
– спросил Кай.
– Или морпех?

– Сапер… Бывший, - последнее слово Йенс сказал очень твердо, словно отсекая ту часть своей жизни от нынешней. Он помолчал, а потом протянул руку и запустил ее в кучу собранных фруктов в майке Кая - видимо, голод все же дал о себе знать.

– Вы были любовниками?
– поинтересовался Кай, понимая, что ему совершенно не хочется гонять в мозгу предположения, кем же был тот погибший. И почему Риттер оказался так близко от него - у саперов привычка соблюдать социальную дистанцию в подкорку вшита, как исходный код в программную оболочку.

– Нет, - Йенс ответил совершенно спокойно, будто вопрос был ожидаем и вполне нормален. Очистил фрукт, закинул в рот и, сплюнув косточку, продолжил мысль: - Дружили. Хороший парень был.

– Сочувствую, - Кай коснулся его руки.
– У меня была куча любовников, а вот друга настоящего - ни одного. В детстве был школьный приятель - так его родители переехали, и мы потерялись. А в актерской тусовке в лучшем случае хорошие знакомые, вот как Роберт.

– И что, эта куча придет бить мне морду, если на экране покажут лишнее?
– Йенс коротко усмехнулся.

Каю потребовалась секунда, чтобы понять, зачем кому-то предъявлять претензии Йенсу.

– Нет конечно!
– он рассмеялся.
– Наверное, в армии “любовники” - почти что супруги. У актеров это равнозначно “да, перепихнулись пару раз”. А мой член и так все видели, он на каждом сеансе фильма по сорок семь секунд на экране мелькает.

– Да, - Йенс кивнул.
– Меня это впечатлило особо. Особенно учитывая, что с любовниками в армии туго. По крайне мере, у меня.

– Ты что, дрочил на меня?
– Кай присвистнул. Он то и дело слышал о том, что с ним бы сделали, окажись Кай в постели очередного фаната. Но никто и никогда не сообщал, что удовлетворял себя, просто глядя в экран. Потом до него дошли остальные слова, и радость померкла.
– Погоди, а почему у тебя-то должны были быть проблемы?
– уточнил Кай.
– Толерантность вроде давно стала нормой жизни, и армия не исключение.

Они наконец-то дошли до банановой рощи, и, прежде чем ответить, Йенс знаком предложил сделать привал. Кажется, нога все-таки болела от нагрузки тоже, потому что опускался на песок он с большой осторожностью.

Подумав немного, Кай ссыпал фрукты в кастрюлю и сел рядом.

Йенс обнял его одной рукой и притянул к себе.

– Мне нравятся, - сказал тихо, - такие, как ты. А там были такие, как я. Как ты - только новобранцы, а с ними было не по чину. Да и мальчишки совсем. Внешне ничего, а характер - чисто дети.

– Как Кертис или Фостер?
– Кай удобно устроился под боком у Йенса, уже привычно прижимаясь бедром к бедру.

– Не напоминай, если хочешь сегодня потрахаться, - Йенс коротко хмыкнул и прижал его к себе крепче.

– Еще как хочу, - заверил его Кай и потянулся за поцелуем.

Фостер, наверное, лишился бы чувств, предложи ему грехопадение под неизвестным кустом, сидя на песке почти голой задницей. Каю же было самое то. Какая нахрен разница, что за декорации вокруг, если рядом такой мужчина, как Йенс Риттер.