– Еще бы, - Вилли мрачно усмехнулся, подумав, что в этой беде он как никто понимает обоих.
– Мне только непонятно, откуда у Риттера привычка спать с рукой на чьей-то заднице. Не из казарм же.

Черти взвыли дружным хором, тоже желая знать ответ.

– Возможно, это тщательно подавляемое желание, внезапно вырвавшееся наружу, - ответил Самми и быстро коснулся губами его виска.

Теоретически комендантский час еще не кончился, но с камеры Самми это будет выглядеть как желание посмотреть вдаль. А говорили они на вполне обыденную тему.

День прошел отлично. Санни снова наловил кучу рыбы, а на закате Вилли ее перечистил. Теперь в котле, надежно укрытом крышкой, упревал густой суп из остатков батата и рыбы, а Джиллс колдовал над лепешками из растертых бананов, смешанных с найденными яйцами неизвестной птицы. Сковороду превосходно заменил плоский камень, и, судя по запаху, получиться должно было вкусно.

– А еще он мог полезть на пальму и упасть, - озвучил Вилли очередное опасение.

– Так, ну хватит!
– решительно оборвал Самми.
– Расскажи давай - почему стендап? На кого ты вообще учился в колледже? А ты учился, по тебе видно.

– А может, лучше про пальму?
– Вилли подтянул к груди костлявые колени, обхватил их руками.
– Медицина, - сказал со вздохом.
– Должен был стать пластическим хирургом и продолжить дело моего отца.

– О как… - удивление на живом эмоциональном лице Самми было даже слишком хорошо заметно.
– Это было твое желание или его?..

– Лет до семнадцати я думал, что мое, - ответил Вилли и удобнее устроился в объятиях Самми. Оказалось, что это круто - прижаться к кому-то.
– У меня даже игрушек нормальных не было, только пластиковые скелеты да анатомические атласы. А на шестнадцатилетие мать подарила мне тренажер для наложения швов, представляешь?

– Кошмар!
– искренне ужаснулся Самми и обнял его обеими руками.
– И когда же случился бунт?
– он понизил голос, и Вилли чувствовал виском, как слова вибрируют у него в горле.

– В девятнадцать, - Вилли расслабился в объятиях Самми, накрыл ладонями его ладони.
– Я положил на стол диплом и сказал, что в универ поступать не буду. И в ординатуру не пойду. С матерью случилась истерика, отец кричал, что лишает меня наследства. Я ответил, что не сильно-то его и хотел, и вообще не очень-то мечтал провести жизнь, увеличивая молочные железы и фаллосы и вкручивая импланты в скулы, грудные мышцы и ягодицы, и свалил. Устроился в ресторан кухонным рабочим и принялся ходить по кастингам.

– То есть, это тебя, а не Маккензи, мы могли увидеть размахивающим членом на весь экран?
– добродушно поддел его Самми.

Вилли рассмеялся.

– Если бы я ходил на кастинги для фильмов, то вполне возможно, - он вздохнул.
– Но я не смогу делать то, что хочет режиссер, без права на свободу самовыражения и слова. Так что мой путь лежал в стендап, где отсебятина как раз приветствуется. А ты?
– он обернулся к Самми.
– Начинал с нуля или получил бизнес в наследство?

– И даже не с нуля - с самого настоящего минуса, - Самми усмехнулся.
– У меня были велосипед и голодная старая собака. Нужно было сыграть в увлекательную игру: применить первое, чтобы накормить второе. А уж как я из мальчика-посыльного, ездившего за молоком и мукой для старушек, превратился во владельца компании грузоперевозок, я и сам, считай, не знаю. Шаг за шагом.

– “По разу за раз”, так говорила моя бабушка, - Вилли потерся щекой о подбородок Самми.
– Собака уже умерла, да? Иначе, наверное, ты бы не уехал от нее на два месяца? Мне никогда не разрешали завести щенка - считалось, что это будет отвлекать меня от занятий.

– Та собака - умерла, конечно, - Самми помолчал секунду, отдавая дань почтения почившей любимице.
– Но сейчас у меня дома полно всякого зверья. Люблю это дело, - он улыбнулся и вдруг спросил: - Приедете ко мне? Учти, если скажешь нет, я начну использовать шантаж и угрозы.

– И чем же мне будет грозить отказ?
– поинтересовался Вилли, понукаемый любопытствующими чертями.
– Не возьмешь меня на прогулку в джунгли, когда Том наконец вернется?

– Нет, это пока что слишком жестоко, - Санни хмыкнул и, глянув на алеющий закатом горизонт, наклонился, зашептав в ухо: - А вот насадить тебя на пальцы и не давать кончить, пока не согласишься… Думается, хватит и минуты.

Вилли хватило и гипотетической угрозы. Все внутри сжалось, стоило вспомнить Тома, кончающего на его пальцах.

– Нечестно, - прошептал Вилли. Солнце наконец провалилось за горизонт, и он с чистой совестью развернулся лицом к Самми.
– Это не шантаж, это целая пытка получается!

– Так сдавайся в плен, - прошептал Самми, и Вилли едва не подпрыгнул, почувствовав, как в ухо ввинтился обжигающе горячий нежный язык.

Громкие вопли чертей и стук черенков вил о землю подсказали, что альтернативы у Вилли нет.

 - Уже сдался, - отпустил поводья Вилли. Как там говорят: “Пока ебут, города дают, а как кончают, и деревеньки не обещают”... Приглашение Самми было таким же зыбким, как утренний туман, значит, и согласие Вилли весило примерно столько же.