– Так, в общем, вот фонарь, - Хиллерманн попытался повесить прибор на веревку, но тот оказался слишком тяжел.
– Тогда в середину положим, чтобы не отсырел. Кому ночью приспичит - берите.

 - Если мне приспичит ночью - я далеко отходить не стану точно, - Том зевнул и свернулся клубком. Вот прямо самым настоящим, уперся лбом в колени и довольно вздохнул.

Листья разошлись, и в относительное тепло ворвался свежий ветер.

– Кажется, непогода только разгоняется, - заметил вернувшийся Кертис. Трусы он надевать не стал: натянул футболку на свой костлявый зад и ввинтился на облюбованное место рядом с Ачестоном.

– Будем надеяться, завтра дождь кончится, - Кай обхватил себя за плечи. Как они ни старались сохранить одежду сухой, она все равно была неприятно влажной и холодила.

– Ладно, спокойной ночи всем… - Ачестон улегся, сложив руки на груди, и его светлые волосы защекотали Каю ступни.

Недовольно нахмурившись, Кай поспешил сползти ниже, чтобы никто не занял его место, но было поздно: полноценно лечь уже не получалось.

– Эй, не пихайся!
– возмутился Ачестон в темноте - удивительно, но ночь настала так быстро, словно свет просто выключили.

– Да чего ты здоровый-то такой?
– Кай удержал себя от желания ткнуть Ачестона пяткой в плечо.

Наверное, надо было попробовать развернуться. Прижаться головой к голове Ачестона, поджать ноги и попробовать уснуть, не обращая внимания на намеки желудка, что неплохо бы и подкрепиться.

Но тогда Йенс останется совсем один, сидя у своей пальмы. Максимум, на что будет способен Кай - это положить ему на бедро ладонь.

В конце концов Кай решил, что попробовать этот вариант успеет, а сейчас все равно он вряд ли уснет - от сырости было не холодно, но чертовски зябко. Желая согреться, он стал тереть руки и грудь сквозь футболку, но почти сразу на него цыкнули из общей кучи.

– Хорош ерзать, мне теперь кажется, по мне тараканы ползают!
– возмутился Кертис.

– Тараканов можно есть, так что, если ползают, лови, - наставительно ответил Хиллерманн.

Кто-то чихнул. Кажется, Крайтон.

Каю хотелось подтянуть колени к груди и попробовать сгруппироваться, сохраняя тепло, но он продолжал сидеть неподвижно - почти. Окончательно замерзшее тело начала бить дрожь.

Кай решил было, что непременно проснется утром с насморком, когда ему на плечо легла горячая ладонь. Йенс молча потянул его вниз, и на мгновение Кай грешным делом подумал, что тому захотелось украдкой урвать минет. Он буквально ждал, что рука вот-вот сместится на затылок, и только когда этого не случилось, наконец сообразил: ему всего лишь предлагали опуститься головой на теплые колени.

Все-таки пнув Ачестона - ненарочно - и получив очередной недовольный возглас, Кай устроился с максимально возможным удобством. Он не просто положил на колени Йенсу голову, он лег на них грудью. Подтянул ноги к животу, и довольно выдохнул, когда Йенс принялся водить обжигающе-горячими ладонями по замерзшим плечам, боку и спине.

–  Все ждут света… - негромко запел Хиллерманн.

“Нашел время…” - отрешенно подумал Кай, закрывая глаза, но, к его удивлению, никто не возмутился. Да и пел Хиллерманн негромко и вполне красиво. На секунду Каю даже показалось, что и дождь стал стучать по банановым листьям в такт словам песни…

С этой мыслью он и уснул.

Пожалуй, это было лучшее пробуждение за последние несколько лет. В трусах, правда, было полно песка, но в качестве компенсации с каждого бока к нему прижимались два горячих и явно молодых тела.

Самми потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, где он и как тут оказался. Чтобы вычислить, кто же так доверчиво прильнул поближе, пришлось пораскинуть мозгами. Мистер Большая Голливудская звезда спал где-то в стороне, к счастью, убрав свои ноги от лица Самми. Армс лежал, прижимаясь головой к голове Самми. Крайтон был куда крупнее соседей по кровати и к тому же скорее согласился бы ночевать под дождем, чем оказался так близко к конкуренту.

Делая вид, что все еще спит, Самми повернулся на живот и обнял одного из парней правой рукой. Подождал немного и сгреб второго левой. Ага… Справа Том Фостер, слева Вилли Кертис. Оба спят и сопротивляться обниманиям не собираются.

Идиллию нарушил кашель. Поначалу казалось, что кто-то из парней просто неловко вздохнул, но время шло, а приступ не прекращался.

– Генри, ты чего?
– поинтересовался Пейс.

В ответ послышался чопорный английский говор. Чётко и чисто по-британски выговаривая каждую букву, Крайтон матерился на чем стоит свет. Слова перемежались кашлем, и было понятно, что матерится он не от хорошей жизни.

– Я ехал на тропический остров!
– наконец озвучил он свое негодование.
– К пальмам и солнцу! А ты, ублюдок, еще и выпихнул меня с подстилки!

“Так тебе и надо!” - порадовался Самми и поднял голову, высматривая, кто же обидел его заклятого конкурента… собственные ноги, что так свободно вытянулись во всю длину, почти упирались Крайтону в бок, и было совершенно понятно, что именно они выпихнули того под дождь.

– Ну прости!
– он нехотя перевернулся на спину.
– Хочешь - этой ночью выпихни меня.