— Я знаю, мама, — быстро заверила ее Стефания. — Вообще-то в Печоре я пробуду всего неделю. Потом уеду в Кисурри.

— Кисурри?

— Да. Меня пригласили в новую программу для повышения квалификации. Ее будет вести Питер Чемберлен. Он проведет учебный курс в Доме Знаний.

— Учебный курс?

Джасинда нахмурилась. Она ничего об этом не слышала.

— Да, на Земле Питер Чемберлен был командиром ударного отряда.

— У них там были ударные войска?

— По-моему, на Земле их называли спецназом. Но по сути это одно и то же. Питер научил свою сестру и дочь кое-каким приемам, которые теперь входят в обязательный регламент Академии для каждого курсанта. Но учиться непосредственно у него… большая честь!

— Я уверена, что ты это заслужила. Ты всегда много работала, Стефания. И хотя я признаю, что твой выбор данной профессии всегда беспокоил меня… — Джасинда подняла руку, чтобы остановить готовое сорваться с губ дочери возмущение. — Я твоя мать! И беспокоиться о тебе — моя ответственность. Тем более я также прекрасно понимаю, что ты не продвинулась бы так далеко и так быстро, если бы не имела необходимых для выбранной тобой области способностей. Так что я ничуть не удивлена, что тебя приняли в эту новую программу.

— Спасибо, мамочка!

— Всегда пожалуйста. А теперь расскажи мне все, что ты делала.

* * *

— Ваше величество!

Король Джотэм оторвал взгляд от отчета, на который тупо смотрел последние тридцать минут.

— Да, Чесни?

— Сегодня вечером я еще буду вам нужен?

— Сегодня вечером? — повернувшись на стуле, Джотэм выглянул в окно и увидел залитый лунным светом сад. — «Неужели уже так поздно?!» — Мне очень жаль, Чесни. Я и не подозревал, что так задержался, — он снова повернулся лицом к секретарю. — Иди домой. Думаю, Хелен уже потеряла тебя и волнуется.

— Она привыкла к этому, ваше величество. Если вам нужно, чтобы я остался подольше, она поймет.

— Нет-нет. На сегодня мы сделали достаточно. Спасибо, Чесни, что ты высвободил в моем расписании время для ланча. Я знаю, что это было нелегко.

— Я был счастлив сделать это, ваше величество! — Чесни не покривил душой. Он действительно был рад этому. По его мнению, Джотэм слишком много работал. Единственной причиной для отмены какой-либо встречи — присутствие короля требовалось для решения более важного вопроса. И это никогда не было связано с личными причинами. А тем более ни разу не было связано с женщиной. По мнению Чесни, Джасинда была самой замечательной и достойной из представительниц слабого пола. — Простите меня за мою дерзость, ваше величество, но вам следует делать это почаще. Мне очень жаль, что пришлось прервать вас. И что мадам Мичелокакис вынуждена была так быстро уйти.

— Да… ну… это было к лучшему.

— Простите? Я не понимаю, сир.

— Думаю, Чесни, ты кое-что слышал из нашего разговора, пока шел сюда.

— Да, ваше величество, — Чесни стыдливо опустил взгляд себе под ноги. — Простите, я не собирался подслушивать.

— Я знаю, Чесни. Ты всегда был предан и сдержан. Я не знаю, что бы делал без тебя все эти циклы. Уверяю, без твоей помощи и поддержки я бы ни за что не справился.

— Благодарю Вас, ваше величество, — секретарь радушно улыбнулся.

— Возвращайся домой к своей жене. Увидимся завтра!

— Хорошо, ваше величество, — Чесни повернулся, чтобы уйти, но неожиданно остановился. — Она замечательная женщина, сир.

— Ей пришлось терпеть тебя все эти циклы, не так ли? — Джотэм улыбнулся, решив поддразнить своего помощника.

— Да, ваше величество, моя Хелен — она такая! Но я имел в виду не ее. Я говорил о мадам Мичелокакис.

Чесни увидел, как улыбка его короля вмиг испарилась.

— Я знаю это, Чесни, — Джотэм надеялся, что обсуждение на этом и закончится.

Помимо многих достоинств своего секретаря король больше всего ценил в нем его мудрую сдержанность. Чесни никогда не говорил ничего лишнего. Очевидно, сейчас он посчитал этот разговор необходимым.

— Я никогда не забуду тот день, когда мадам Мичелокакис пришла на помощь моему младшему сыну, — продолжил Чесни.

— Ну и?.. — Джотэм бросил на него смущенный взгляд.

— Думаю, прошло уже больше двадцати циклов. Хелен тогда пришлось идти за покупками на рынок с нашими тремя детьми. А Тара отстала от нее и потерялась. Хелен была в ужасе. Она уже собиралась вызвать меня, когда к ней подошла мадам Мичелокакис с Тарой на руках. Похоже, мадам нашла плачущую Тару за какими-то ящиками и смогла уговорить ее выйти. Я даже не подозревал, что она знает, что у меня есть жена. Не говоря уже о детях! — Чесни вспомнил, как он был потрясен, когда жена рассказала ему, что Джасинда задержалась и успокаивала ее, пока не убедилась, что с Хелен все в порядке. А затем рассказала, что у нее была такая же ситуация с ее младшей дочерью Стефанией. И что такое происшествие вовсе не свидетельство материнской безответственности. — Большинство жен членов Ассамблеи склонны игнорировать семьи своей прислуги.

— О чем ты говоришь? — Джотэм раньше никогда не слышал о таком. Никогда не замечал подобного отношения к простым людям. — Почему ты мне ничего не говорил?

— Мне просто это и в голову не приходило, сир. Единственная причина, по которой я упоминаю об этом сейчас, — это чтобы вы знали, что мадам Мичелокакис не такая. Она очень замечательная, очень заботливая женщина. Она до сих пор расспрашивает меня о моей семье.

— Я все понял, Чесни. Спасибо тебе.

— Думаю, мадам Мичелокакис поймет и простит… резкость ваших слов, — продолжал настаивать тот.