Ничего не сказав, Ирга ушла.

Убрав в коридоре, Олита поужинала и пошла спать, но уснула лишь к утру. Беспокойные мысли будоражили её мозг не давая уснуть. Она не знала — радоваться ей, или плакать. С одной стороны, было превосходно, если Ирга вынашивала внука, с другой — она никак не хотела, чтобы матерью её внука была непонятно откуда появившаяся в их семье некрасивая девушка, которую она едва ли ненавидела, а не симпатичная Ирина, которую она любила, как дочь.

* * *

Утром, едва забрезжил рассвет, Олита уже была на ногах. Отдав распоряжение на день прислуге, она разбудила Иргу, заставила её хорошо позавтракать, вдруг решив, что беременная девушка Земли должна хорошо питаться, затем заставила её тщательно привести себя в порядок, и затем они поехали в Управление космофлота.

В управлении посоветовали Олите провести анализ в том же госпитале, где лечится и Антон, мотивировав это тем, что в этом госпитале находится самая лучшая лаборатория на Земле. Ирина согласилась и вскоре анализ подтвердил, что отцом вынашиваемого Иргой ребёнка, действительно, является капитан космического флота Земли, Влад Керасов. Это был мальчик, который развивался в утробе матери вполне нормально, без каких-то отклонений. К Ирге тут же был пристален реаниматор, который должен был следить за состоянием здоровья матери и плода.

Забыв обо всех недовольствах, Олита даже поцеловала Иргу в щёку и потащила её в палату к Антону.

От услышанной новости адмирал Керасов даже сделал попытку подняться, чтобы обнять девушку, но лишь чуть дёрнулся, прохрипев: «наклонись».

Ирга подставила ему свою щёку, к которой и прижался губами Антон Керасов.

ГЛАВА ВТОРАЯ

ЧЁРНЫЕ АЛМАЗЫ

1

Оставляя за собой густой дымный след, большой тёмный предмет прошёл над городом и вошёл в густые кроны деревьев леса, который рос прямо за городом колонистов Игор на Контуре.

Кто и почему дал такое название городу в далекой колонии землян было неизвестно, но название прижилось. Город рос и развивался и в нём уже проживало более ста тысяч колонистов. Развивалась промышленность по добыче и выплавке редкоземельных химических элементов и титанов, которыми оказалась богата Контура.

Стоящий у окна своего кабинета начальник колонии и он же мер города Михаил Гаврилов, отвернулся от окна и ткнул пальцем в станцию связи на своём рабочем столе, над которым тут же вспыхнула голограмма с отображением в ней командира поисково-спасательной службы колонии Алексеем Иванковым.

— Алексей! — Гаврилов кивнул головой в приветствии. — За город только что упал какой-то странный предмет никак не похожий на астероид. В пространстве сейчас идёт сражение нашей эскадры с кораблями шхертов. Вдруг это сошёл с орбиты летательный аппарат с одного из подбитых космических кораблей. Организуй его поиск. Только будьте очень осторожны. Вдруг это враги. Если да, постарайтесь захватить их живыми. Вдруг будет какая-то польза от них.

— Видел! Сделаем! — Иванков кивнул головой и голограмма с его отображением погасла.

«Только бы всё обошлось», — мелькнула у Гаврилова тревожная мысль и шагнув ближе к столу, он устало опустился в своё рабочее кресло.

* * *

Большой летательный аппарат мягко опустил привезённый на подвеске груз на площадку перед городским Медицинским Центром на Контуре и отцепив его, круто взмыл вверх и через несколько мгновений исчез из вида. На площадке остался стоять летательный аппарат с разбитым лобовым стеклом и помятым корпусом. Из кормы летательного аппарата струился лёгкий дымок. Это был левет цивилизации траков. На удивление присутствующих, дверь летательного аппарата скользнула в сторону, и из образовавшегося дверного проёма выпрыгнули несколько человек и вытащив платформу из салона летательного аппарата, потащили её ко входу в Медицинский Центр. Стоявшие перед входом люди, переглянувшись, направились им навстречу. Встретившись, они остановились. Среди встречавших был начальник колонии Гаврилов, среди прибывших — командир поисково-спасательной службы колонии Иванков. На платформе на спине лежал человек и судя по его даже обгоревшей одежде, это был офицер космического флота земной цивилизации. Его лицо было полностью прикрыто, но потому, что его грудь едва заметно периодически поднималась, было понятно, что он живой.

— Кто он? — поинтересовался Гаврилов, взмахнув подбородком в сторону офицера.

— Если судить по летательному аппарату, — заговорил Иванков, вытянув руку в сторону летательного аппарата, — это кто-то из экипажа файтага, который принадлежит семье Керасовых. На этом левете видимо эвакуировались выжившие на файтаге после атаки на него кораблей шхертов. Внутри было двое: он, — Иванков повел подбородком в сторону лежащего на платформе офицера, — и техник Герасимов, который, скорее всего управлял леветом и который оказался мёртв. Нелепая смерть, — лицо Иванкова исказилось неприятной гримасой. — Видимо левет был неуправляем или Герасимов уже не управлял им, потому что тоже был сильно ранен. Левет сломал дерево и образовавшийся сук, пробив лобовое стекло, точно вошёл в голову Герасимова. Скорее всего лобовое стекло было повреждено ещё в пространстве, иначе дерево не пробило бы его. Когда мы их нашли, Герасимов уже был мёртв. Этот, — он коснулся рукой лежащего на платформе офицера, — сидел привязанным к одному из кресел и потому остался жив. Скорее всего они были ранены ещё в пространстве. Но кто это непонятно, — Иванков взял ближнюю к себе руку лежащего человека и повернул. — Имя на локтевом суставе практически не читается, — он провёл пальцем по локтю лежащего человека. — Часть кожи сгорела, часть сместилась. Мы прочитали его имя, как Адам. Второе слово будто бы начинается на эс. Мы уже связались с космофлотом Контуры и там сказали, что в экипаже файтага служил навигатор Адам Старс. Возможно это он и есть. Его ладони обгорели и биометрический анализ невозможен. Один из спасателей сказал, что встречался с ним и офицер будто бы похож на него. После молекулярной экспертизы будет точно известно.

— Не будет! — Гаврилов махнул рукой. — При обстреле города был полностью разрушен Медицинский Центр космофлота. Практически весь банк данных о служащих космофлота уничтожен. Уцелело лишь несколько проб. Все они уже идентифицированы. А что, по его лицу нельзя понять, кто он?

— У него на теле много ожогов. А лицо… — состроив неприятную гримасу, Иванков приподнял с лица лежащего человека накидку и Гаврилов невольно отшатнулся — лицо человека представляло собой какое-то непонятное чёрно-кровавое месиво.