Все ждали, что покалеченный воин, не годный больше к службе, обеспечит себе безбедную жизнь до конца дней, но Даран сумел и тут удивить всех.

Во время церемонии награждения, на главной городской площади, в присутствии считай всего населения Драконьего Хвоста он пожелал не денег, не земель, а помилования Райны. Чем потряс всех собравшихся, вне зависимости от сословия и возраста. Но слово императора нерушимо, потому желание героя исполнили. Райна получила свободу, к ярости Виверн. Кречеты и вовсе пребывали в шоке от свалившихся новостей, испытывая двойственные эмоции. С одной стороны, непутёвый бастард, всё время нарывавшийся на неприятности и отосланный с глаз долой, неожиданно оказался героем, представив клан в выгодном свете. С другой — бешеная девка, опозорившая родню убийством на турнире, вместо того, чтобы сдохнуть на каторге, получила помилование. И добро бы просто ей дали волю с возможностью идти на все четыре стороны. Нет, император отдельным указом велел, что Райна возвращается в клан, под личную ответственность Дарана. В случае же его гибели за воительницу будет отвечать барон Риган, выступивший поручителем.

Это не понравилось очень многим Кречетам, но перечить воле императора никто не посмел. И когда оправившегося от ранений Дарана назначили заместителем командира личной охраны графа — решили, что стоит набраться терпения, немного подождать и Райна подставится сама, а заодно подставит и выскочку-бастарда. Слишком жирное место занял калека, не по статусу. Хватило бы и командовать заставой где-нибудь на границах клана.

А Даран, словно ему мало было издевательств над роднёй, ещё и вытянул из тюряги своего братца, по которому виселица рыдала горькими слезами. И пристроил в своё подразделение, причём с полного попустительства графа.

И пока родня думала как половчее вернуть всё в привычное русло, мир снова перевернулся, лишив клан всей верхушки. А потом всё и вовсе пошло кувырком не без активного участия пары пустотников.

— Сомневаюсь, что Даран согласится на открытие разлома для вас, — подвела невесёлый итог Лаура. — Но, в конце-концов, мы можем сделать это и без его участия.

Даран действительно нашёлся в том самом учебном зале где, казалось, целую вечность назад душевно накостылял Стрижу, проверяя его выдержку. На широком подоконнике недалеко от входа сидела Райна, задумчиво вертя в руках перчатку.

— Я бы на твоём месте туда не совалась в ближайшее время, — бросила она, не поднимая взгляда.

Лёха промолчал и открыл дверь. Он и сам бы на своём месте предпочёл заняться чем-то поприятней, но жизнь, как правило, не учитывает ничьих пожеланий.

Даран, вооружившись тяжёлой учебной шпагой, превращал деревянный манекен в щепу. Никаких финтов и хитрых приёмов — только злые сильные удары.

— Пришёл убеждать меня, что добровольно впустить в мир ещё немного демонов — это отличная идея? — рыкнул капитан.

Тупой клинок в его руке со свистом рассёк воздух и звонко ударил о дерево. Во все стороны полетели щепки.

— Нет, — спокойно ответил Лёха, остановившись на безопасном расстоянии. — Пришёл сказать, что мы справимся и без этого.

Даран замер и недоверчиво скосил на него единственный глаз.

— Я могу брать по одной эгиде, — продолжил Стриж, — перекачивать в неё немного энергии и лететь за границы клана. Где-то да попадётся разлом, или одиночные демоны. Заряжу артефакт, полечу обратно, возьму следующий… До праздника у Змеев должен успеть. Никакого риска ни для Лауры, ни для клановых земель.

Рука с клинком опустилась, перекошенное от напряжения лицо капитана медленно разглаживалось.

— Это решила графиня? — недоверчиво уточнил он.

— Это решил я, — усмехнулся Стриж. — При всём моём уважении к её сиятельству, она просто девчонка. То, что в своём воображении она со всем справится, откроет и закроет разлом — лишь удобное предположение. На практике может случиться что угодно. Она запаникует, или вдруг вырубится, или напутает что-то и раскроет разом два, а может и три разлома… Что угодно может пойти не так и разгребать это придётся нам самим. И тут твой опыт и твоё слово стоят куда больше, чем слово Лауры. Потому решение за тобой.

Хмыкнув, капитан отошёл к стене и поставил шпагу обратно в стеллаж. Зубами стянул с руки перчатку, швырнул её на скамью и взял полотенце.

Стриж молча ждал ответа. Но вместо этого, вытерев с лица пот, Даран спросил:

— Ты знал об этом? О даре Ла… Её сиятельства.

— Да, — честно ответил Стриж. — С первого дня нашего появления здесь.

И без утайки, со всеми подробностями рассказал историю их побега из лагеря Гарма.

Выслушав рассказ, капитан кинул полотенце рядом с перчаткой, устало сел на лавку и с горечью спросил:

— Но почему она скрывала это от меня? Почему сразу не рассказала?

Лёха пожал плечами.

— Это лучше спросить у неё самой. Но мне кажется, что она просто любит старшего брата и не хочет рисковать его жизнью, посвещая ещё и в эту смертельную тайну. А может сочла, что тебе эта тема причинит боль. Надо думать, тебя не кошка поцарапала.

Он кивнул на пробороздивший глазницу шрам и ухмыльнулся. Демонстрировать свою осведомлённость о давней истории Стриж не собирался. Захочет — сам расскажет.