Когда я сел за огромный обеденный стол в Кенсингтонском дворце, Беннет все еще не узнал меня.

Меня впервые пригласили на ужин, когда семья была в полном сборе. И это казалось нереальным — наконец сидеть напротив мужчины, который разрушил жизнь моему отцу. А его «в-скором-времени-жена» сидела рядом с ним, глядя на него с обожанием, пока он рассказывал какую-то чертову историю.

Нора слушала его с интересом, и они оба засмеялись, когда он дошел до кульминации истории. Я последовал их примеру, не услышав при этом ни единого слова из-за рева крови в ушах. Перед этим я двенадцать часов подряд лежал на кровати, пялился в потолок и думал о том, какой же скандал будет после сегодняшнего ужина.

Какие будут последствия? Ему будет так же больно, как и мне? Будет ли Нора смотреть на меня как на монстра?

Все три блюда уже были поданы, и мы ждали десерт, который должны были принести из кухни.

Десятки свечей были расставлены вдоль всего стола и по всей комнате. Они мерцали, отбрасывая тень на стены.

Я отложил салфетку в сторону и оглянулся вокруг, готовый наконец сломать Беннета МакАлистера. Моя совесть раздирала меня изнутри. С одной стороны, вендетта, которую я собирался устроить против ее отчима, помогала мне не сдавать позиции. Но с другой стороны теплая маленькая ручка Норы лежала у меня на ноге под столом. Ее пальцы невинно игрались с материалом моих штанов. Думаю, она даже не осознавала, что ее большой палец поглаживает мою ногу.

В моей миссии камикадзе, где я всех тащу ко дну, я не понял, что на самом деле уже упал на дно из-за нее. Из-за этого гениального фейерверка из Америки с ее прямыми высказываниями и невинными предположениями о мире. Прошлая ночь была последним счастливым моментом в наших отношениях. И она пока не осознавала этого. Она считала, что это сблизит нас, что я стал чем-то постоянным в ее жизни. Что она всегда сможет рассчитывать на меня.

И все это сейчас разрушится.

— Вы не узнаете меня, да? — я уставился на Беннета, сейчас я был хладнокровным как никогда.

Он слегка рассмеялся. Нора сжала мою ногу.

— Знаю настолько, что наблюдаю тебя у себя дома, приятель.

Я не улыбнулся.

— Я никого вам не напоминаю? Кого-нибудь из прошлого возможно? Присмотритесь.

Его взгляд забегал по моему лицу. Было понятно, что он не заметил никаких сходств.

— Я в замешательстве…

— Ашер, в чем дело? — голос Норы все еще звучал дружелюбно, но я услышал, что она занервничала.

— Я думал, что ты узнаешь ее во мне. Помнишь Джейн?

Ее имя, кажется, зажгло искру понимания в нем, и я заметил, как краска начала сходить с его лица.

Месть горячими кольцами начала закручиваться у меня внутри, а сердце злобно заликовало.

— Прости… Не уверен, что ты имеешь в виду.

У него забегали глаза, когда двое девушек увидели смену его настроения.

Его отрицание ударило меня под дых.

— Ты свинья. Привилегированный хорошенький мальчик, который забрал все, что хотел, а затем выкинул, когда вдоволь наигрался!

На лице Норы появилось выражение абсолютного непонимания и огорчения.

— Ашер… о чем ты вообще!?

Я сделал глубокий вдох, пытаясь собрать мысли воедино.

— Десять лет назад твой отчим стал причиной, по которой умерла моя мама. Он закрутил роман с замужней девушкой. Она так его любила, что почти кинула своего маленького сына и своего мужа, чтобы продолжать ходить на свидания. Ты продолжал увиваться за ней, — я опустился до обвинений, мой голос был, словно растопленная лава. — Продолжал тянуть ее к себе, давая обещания, а затем отмахнулся, потому что знал, что чертовы члены королевской семьи отвернутся от тебя, если узнают о том, что ты творил. Ты разрушил ее жизнь, превратил лишь в видимость человека, которым она была раньше. В ту ночь ты попросил ее приехать, она выпила слишком много, начала угрожать тебе. Разве не так? Она хотела раскрыть ваши отношения, сбежать с тобой. Я в курсе всех деталей. Меня преследует все, что касается смерти матери, на протяжении десяти лет. Ты сказал ей убираться, что ты решил покончить со всем этим, и отрицал бы все, если бы она обратилась в прессу. Ты практически собственноручно вложил ключи в ее руку и заставил ехать в кромешной темноте, когда она была в пьяном состоянии. — Рашель приглушенно всхлипнула, ее взгляд был прикован к Беннету, пока он, не отрываясь, смотрел на меня. Нора молчала. Я не мог повернуться и посмотреть на нее, потому что мне не хотелось видеть выражение ее лица. — Как думаешь, какие последние мысли были у нее в голове, пока она не упала в воду? Когда она съехала с моста. Думаешь, она видела мое лицо? Или все еще плакала из-за того, что ты разбил ей сердце?

Мне казалось, я могу плеваться кислотой. А огромная дыра внутри меня пылала от облегчения, потому что я наконец-то выпустил наружу весь тот гнев, что копился во мне годами. Казалось, будто даже кости начали болеть от усталости, а плечи осунулись от того катарсиса, что я сейчас пережил.

— Беннет… О чем он говорит? — пробормотала Рашель через руку, прикрывавшую ее рот, на коже остались заметные вмятины от зубов.

Он резко повернулся в ее сторону, и я заметил пот, проступивший у него на лбу.

— Рашель… Я… не был хорошим человеком раньше. Я был другим, с другими приоритетами. Я никогда не хотел никому… Я никогда не хотел причинить ей боль.

— Меня сейчас стошнит, — она выскочила из-за стола и выбежала из комнаты.

Стул Беннета тоже заскрипел по полу, но прежде, чем он смог бы пойти за ней, я встал и сказал:

— Сядь.

Он посмотрел на меня так, будто я в любую секунду мог перепрыгнуть через стол и задушить его.

— Мне жаль. Мне так жаль… Я никогда не хотел причинять боль твоей семье.