Компания предложила Северо-Восточному университету робота И-Зэт-27 для работы корректором. Он все выполнял четко и быстро, со стопроцентной точностью и тогда Совет принял решение взять этого робота на роботу. Но через некоторое время один из профессоров подал на компанию в суд. Он обвинял их робота в преднамеренной ошибке…
Дело слушалось без присяжных при закрытых дверях. Ответчиком была фирма «Юнайтед Стейтс Роботс энд Мекэникл Мен Корпорейшн», а при ее влиянии добиться подобной уступки было не так уж трудно.
Впрочем, истец особенно и не возражал: попечители Северо-восточного университета прекрасно представляли себе, как будет реагировать широкая публика на известие о проступке робота. То, что проступок этот был совершенно необычного и исключительного свойства, не имело значения. Попечители боялись, что бунт против роботов может перерасти в бунт против науки.
Равным образом и правительство в лице судьи Харлоу Шейна не собиралось поднимать шум вокруг этой истории. Портить отношения и с «Ю. С. Роботс», и с ученым миром было одинаково неблагоразумно.
– Итак, джентльмены, – начал судья, – поскольку ни присяжных, ни репортеров, ни публики здесь нет, мы можем отбросить формальности и перейти прямо к сути дела.
Он криво улыбнулся, не слишком веря в действенность своего призыва, и, подобрав мантию, уселся поудобнее. У судьи была добродушная румяная физиономия, округлый подбородок, нос картошкой и широко расставленные светло-серые глаза. Словом, не такая бы внешность подобала могущественному вершителю правосудия, и судья в глубине души сознавал это.
Первым был приведен к присяге свидетель обвинения Барнабас Гудфеллоу, профессор физики Северо-восточного университета. Сердитый вид, с которым профессор пробормотал стандартные слова клятвы, никак не вязались с его фамилией, означающей «славный малый».
Покончив с предварительными вопросами, обвинитель глубже засунул руки в карманы и спросил:
– Скажите, профессор, когда и при каких обстоятельствах к вам обратились с предложением воспользоваться услугами робота И-Зет Двадцать Семь?
На маленьком, остром личике профессора появилось беспокойное выражение, но от этого оно не сделалось менее сердитым.
– Мне приходится поддерживать профессиональные контакты с директором исследовательского отдела «Ю. С. Роботс» доктором Альфредом Лэннингом, а кроме того, мы знакомы лично. Вот почему я счел возможным выслушать до конца то странное предложение, с которым он обратился ко мне третьего марта прошлого года…
– То есть две тысячи тридцать третьего года?
– Совершенно верно.
– Простите, что прервал вас. Продолжайте, будьте Добры.
Профессор холодно кивнул, нахмурился, припоминая все обстоятельства, и начал.
Профессор Гудфеллоу смотрел на робота с некоторым беспокойством. В соответствии с правилами перевозок роботов на Земле в подвал университетского склада робота доставили в закрытом контейнере.
Это событие не застало профессора врасплох. После телефонного разговора третьего марта он все больше поддавался настойчивым уговорам доктора Лэннинга и вот оказался с роботом лицом к лицу.
На расстоянии вытянутой руки робот выглядел пугающе огромным.
Доктор Лэннинг внимательно осмотрел робота, словно желая убедиться, что его не повредили при перевозке, а затем повернул голову с гривой седых волос в сторону профессора и взглянул на него из-под мохнатых бровей.
– Перед вами робот И-Зет Двадцать Семь, первый серийный робот данной модели. – Лэннинг повернулся к роботу. – Познакомься с профессором Гудфеллоу, Изи.
– Здравствуйте, профессор.
Голос робота звучал совершенно бесстрастно, но от неожиданности профессор вздрогнул.
Робот напоминал пропорционально сложенного человека семи футов росту – внешность роботов всегда была рекламной изюминкой фирмы «Ю. С. Роботс». Внешний вид да основные патенты на позитронный мозг – вот что обеспечило компании полную монополию в производстве роботов и почти полную монополию в производстве вычислительных машин.
Когда двое рабочих, доставивших робота, вышли из подвала, профессор Гудфеллоу несколько раз перевел взгляд с робота на Лэннинга.
– Надеюсь, он не опасен. – Судя по тону, профессор не питал на этот счет особых надежд.
– Куда менее опасен, чем, например, я, – ответил Лэннинг. – Меня вы можете вывести из себя настолько, что я вас ударю. А с Изи у вас ничего не получится. Вам ведь известны Три Закона Роботехники?
– Да, конечно.
– Эти законы встроены в структуру связей позитронного мозга, и робот не в состоянии их нарушить. Для робота Первый Закон – охранять жизнь и благополучие людей – определяет цель его существования.
Он помолчал, потер щеку и добавил:
– Как бы нам хотелось убедить наконец в этом все человечество.