Грач на глазах Риза преображался. Когда они вышли на прогулку, он был одет как дворянин среднего достатка, даже короткий меч висел на бедре. Теперь же Грач сноровисто вывернул винно-красный берет черной подкладкой наружу, произвел какие-то неявные действия с коттой, от которых ее покрой слегка изменился, достал из кошеля у пояса перстни и унизал ими пальцы, а на шею повесил золотую цепь. Меч же свой он отцепил и отдал Ризу.

— Зачем мне второй?

— В вашем плаще есть запасные ножны, — вздохнул Грач с крайне терпеливым видом. — Вот туда и вложите. Как видите, этот меч очень легок, сэр Джон. Тяжелый мне не по руке.

— Удивительно, что вы вообще его носите, Руквуд, — хмыкнул Джон.

— Я бы и не носил, будь это возможно для дворянина, — с достоинством произнес Грач, игнорируя насмешку. — В наше время сила человека состоит не только в оружии… которое я, кстати говоря, недолюбливаю.

Риз не нашелся с ответом. В обществе наемников, солдатов удачи и даже обедневших рыцарей, которые часто сливались с этой швалью, уважали только силу тела, умение обращаться с мечом, копьем или топором; даже деньги значили не так много. Но в Руквуде, несмотря на его неказистый вид и странные привычки, ощущалось нечто более важное. Нечто, для чего у Риза не было названия.

— Я назовусь купцом из другого города, — коротко распорядился Грач, — который собирается одолжить у мистера Меллована денег по векселю. Вы — соответственно, мой охранник и помощник.

— Едва ли я пошел бы служить купцу, — заметил Риз.

— Купцы будут править Англией, — произнес Грач с еле уловимой иронией. — Дайте только срок. Они даже будут править всем миром.

Риза передернуло.

— Надеюсь, второе пришествие наступит раньше, — пробормотал он.

— Зря вы, — сказал Грач менторски. — Торговые люди приумножают свои богатства созидательными делами, а дворяне — войной и разрушениями. Кто более достоин почестей с точки зрения доброго христианина?

Риз только по-собачьи тряхнул головой, отгоняя этот на диво разумный довод. Воистину Грач умудрился бы и Папу обратить в ислам! Хотя, учитывая, какая чехарда творится сейчас с Папами, может, перейти в ислам им было бы и благороднее.

С другой стороны, как бы Риз ни хорохорился, в глубине души он знал: если бы Джессика была жива и ждала его, он увел бы ее от мужа, не спросясь закона божьего или людского, не посмотрев ни на какие обычаи. Он зубами бы хватался за любую работу, хоть у купца, хоть у сборщика налогов (порода, которую Риз ненавидел лютой ненавистью), хоть у сарацина или еретика — лишь бы обеспечить Джессике жизнь, к которой она привыкла. Поэтому он не мог с чистой совестью сказать, что изображать охранника купца выше его достоинства. Да и маэстро Франко бы не одобрил. Как это он говорил? «Джованни, вы тот еще чистоплюй, в нашем деле от этого надо лечиться!»

«Посмотрим, — подумал Джон, — какое ты продемонстрируешь знание купеческого ремесла!»

А Грач держался на высоте.

Поднявшись на крыльцо нужного дома, он предоставил Джону постучаться в массивную дверь, сам же замер рядом на крыльце с важным и высокомерным видом. Когда дверь распахнула им служанка, Грач бросил:

— Девушка, передай мистеру Мелловану, что из Кингс-Линна прибыл мистер Кроуфильд от мистера Олдерли с премного выгодным для него делом.

Девушка не стушевалась перед этим напором — видимо, блеск украшений и напористость купцов ей были привычны.

— Сэр, — сказала она, то и дело поглядывая из-под ресниц на Риза, — хозяина сейчас нет дома, но хозяйка может принять вас в его отсутствие. Не откажите? — и она сделала пригласительный жест внутрь дома.

Как и большинство лондонских домов (хотя к дому Грача это, слава Богу, не относилось), жилище Меллованов было сильно сплюснуто с боков, и узкая гостиная больше напоминала разгороженный коридор. На видном месте стоял буфет с дорогой посудой, на стене висел гобелен, на камине стояли дорогие серебряные подсвечники, деревянные лавки были устланы пестрыми подушками. Прямо-таки роскошная обстановка. Ризу здесь было не по себе: толком не размахнешься для удара.

А еще смутило: в доме на Ломбард-стрит убранство, вроде, было попроще. Неужели Меллованы живут хуже?

К счастью, долго ждать в этом гробу им не пришлось: мадам Меллован спустилась почти тут же.

Риз не знал, насколько обычно для купеческих жен встречать деловых партнеров мужа. Но Грач и глазом не моргнул, только коротко поклонился высокой, изжелта-бледной даме в просторных одеждах. Та улыбнулась, присела в поклоне и заговорила тихим голосом.

— Господин Кроуфильд, прошу прощения, что мой супруг не может сейчас вас принять. Служанка передала, что вы от мистера Олдерли. Значит ли это, что вы готовы обсудить строительство кораблей?

— Да, это именно тот вывод, на который я и рассчитывал, — произнес Грач любезно.

— Позвольте предложить вам вина? — спросила женщина. — Я боюсь, что мистер Меллован вернется нескоро, через свечу или даже две. Он будет рад, если вы подождете здесь, но вы можете также наведаться на наш склад около порта, я расскажу вам дорогу.

— Нет, вина не нужно, — проговорил Грач. — И ваш супруг мне тоже не нужен. Я хочу поговорить с вами, миссис Меллован.

— Со мной? — она как будто удивилась. — Но я всего лишь скромная женщина, я не разбираюсь…