— Жорик, и всё-таки... ты зачем залез в выгребную яму?

Меня аж подкинуло после Наташкиного вопроса. Я принялся лихорадочно оглядываться, пытаясь понять, если ямы выгребная, а мне вполне известно теперь, что это значит, где, блин ее содержимое. Не то, что оно мне сильно необходимо, даже наоборот. Вообще не нужно. Но сюрпризов тоже не хочу. Сейчас как ливанет откуда — нибудь.

— Да не вертись. Она новая. Старый туалет переносим. Я сейчас! Никуда не уходи!— крикнула Наташка и исчезла.

— Уместное уточнение… — Ответил я в воздух. Будто у меня были варианты, куда пойти. Будто у меня вообще были варианты пойти хоть куда-нибудь.

Почти сразу девчонка вернулась обратно. В руках у нее реально имелась веревка. Она скинула средство спасения мне, второй конец привязала к дереву. Это было верное решение. Сама Наташка меня бы не вытянула. Быстрее, оказалась бы рядом со мной, в яме.

Я выбрался из своей ловушки и от переизбытка эмоций обнял Наташку, прижимая ее к груди. Стояли мы минут пять. Молча. Мои руки поползли вниз. Сами! Отвечаю! Организм выходит из-под контроля, когда рядом находится эта особа. Но главное, девчонка не вспылила и не отстранилась. Наоборот, прижалась ещё крепче.

Именно в этот момент нашего душевного, (и не только душевного), единения, где-то далеко раздался то ли крик, то ли визг. Хреново, но голос был вроде знаком.

— Жорик… — Наташка оторвала щеку от моей груди и прислушалась. — Похоже на твою мать…

— Блин… А может, что-то случилось? Например, пожар? — с надеждой в голосе предположил я. Всё-таки пожар пугал меня меньше, чем голосящая где-то вдали Светланочка Сергеевна.

— Пойдем туда? — Девчонка посмотрела мне в лицо. Глава у нее были огромные, как два озера. Я видел в них отражение звёзд… Тьфу, ты, мляха муха…

Резко разжал руки, выпустив Наташку из объятий. Что за хрень опять? Какие, черту, звёзды? Соберись, тряпка! Надо думать о коровах, дерьме и матче, до которого, между прочим, осталось хрен, да ни хрена.

— Нет. Поверь, если маман орет, это вовсе не означает, что ей плохо. Это вполне может означать, что плохо всем остальным. Нам надо подготовить "мины". Идём.

— Подожди…— Девчонка поймала меня за руку. — Давай сюда вернёмся позже. Отец не спит. Мало ли. Идём сейчас к деду Моте или к вам. Пусть батя крепко заснет.

В принципе, Наташка опять права. Нам к футбольному полю один хрен идти через дом председателя. Может, как раз, его корова куда-нибудь уже уляжется, чтоб я вокруг нее не шерудил лопатой.

Короче, на том и порешили. Ведро обнаружилось рядом, мы взяли его и побежали к дому дядьки. Огородами.

Своя, родная корова не подвела. Вернее, дядькина. Она только задумчиво смотрела, как я тщательно выгребаю дерьмо из хлева и, судя по выражению морды, думала, что у хозяйского племянника очередной заскок. Удивляться нечему. Все нормально. Хотя бы полезный заскок на этот раз. Короче, первая партия "мин" успешно загрузилась в ведро. Причем, оно в итоге оказалось практически полным. Однако, я решил, кашу маслом не испортишь, взял ещё одно, пустое, и потащил девчонку к соседнему двору Ольги Ивановны.

Но уже перед калиткой остановился.

— Знаешь, что… Давай лучше к деду Моте. Он обещал подготовить там все. В принципе, у нас почти полное ведро есть. Если у Матвея Егорыча наберём, то и все, наверное. Действительно, что ж нам, гектар удобрять. Нет.

Вообще, если честно, вслух не стал говорить, но после председательской ямы решил, ну его к черту. С Ольгой Ивановной у нас тоже на задалось. Сейчас полезешь к ее корове, не дай бог что. А дед Мотя обещал и лопату, и ведро поставить у входа. Опять же, он в курсе всего. На крайний случай поможет выкрутиться, если обстоятельства повернутся опасной стороной.

Двор Матвея Егорыча был дальше дядькиного. Практически, в самом начале пруда. Пробирались мы, само собой, через огороды.

Однако, когда оказались рядом с нужным местом, выяснилось, дед Мотя был ещё дома. Его расчет на то, что Зинаида Стефановна заснет, явно не оправдался. Баба Зина даже отдаленно не была похожа на человека, собирающегося отойти ко сну. Наоборот, она бодро нарезала круги по двору, при этом, отчитывая мужа. Семена нигде видно не было. Так понимаю, пацану пришлось идти к полю одному. В том, что Младшенький от идеи искать сокровище не откажется, был уверен на сто процентов.

Сам Матвей Егорыч стоял посреди двора, хотя по его лицу было понятно, он бы с огромным удовольствием находился в любом другом месте. Желательно, подальше. Мы с Наташкой притаились за забором со стороны сада. Надо было дать деду Моте знак, но Зинаида Стефановна своим присутствием спутала все карты. В то же время, я уже настроился, набрать недостающую часть "мин" здесь. Идти обратно, рисковать с Ольгой Ивановной, как-то не улыбалось.

— Знаешь, Матвей, я поражаюсь. Куда ты собрался прыгать? Тебе же можно сразу могилу там копать. Если ты прыгнешь, то с твоей гипертонией только в гроб. А мне потом что?