— К Серёге приезжала? — Я вообще не собирался строить из себя дурака, который ни черта не понимает. Потому что других причин ее пребывания тут нет. Если бы встречалась с Лиходеевым, шла бы с другой стороны. А она появилась ровно из проулка, ведущего к дому отца.

— Слушай, Георгий, мы же договорились, не обсуждать эту тему. Зачем опять начинаешь? — Милославскся раздражённо повела плечом, а затем принялась вертеть головой. У меня возникло ощущение, что она вообще сильно нервничает из-за того, что ей приходится стоять в самом центре Воробьевки, на самом виду. Светланочка Сергеевна будто опасалась встретить кого-то знакомого.

— Слушай, мамуля, я лично ни с кем ни о чем не договаривался. Более того, мне очень любопытна твоя забота об этом парне. А ты все секретничаешь. Не хочешь рассказывать. Ну, как бы то ни было, спешу тебя обрадовать. Автобусы — все. Закончились на сегодня.

— Как закончились? — Светланочка Сергеевна резко перестала крутиться на месте, подняла руку и посмотрела на маленькие часы, украшавшие ее запястье.

— Так же, как не закончились. Только наоборот. Можешь выбирать лавочку, — Я широким жестом к указал на сквер, расположенный рядом, — Готов по-родственному отдать тебе лучший вариант.

— Вот гадство… — Милославская топнула ногой, будто этот жест мог что-то изменить.

— Привыкла ты личный автомобиль под попой иметь. Да? Не догадалась поинтересоваться сразу, во сколько последний автобус. — Конечно, я не мог не прокомментировать сложившуюся ситуацию.

Просто реально представил, как мы со Светланочкой Сергеевной будем одну лавочку делить. Вряд ли ей тоже есть, куда податься. В тот раз она приходила к Серёге, когда его родителей не было дома. Да и сейчас, уверен, тоже. Значит, не хочет сильно светить свое участие. Кстати, надо при встрече расспросить отца подробнее, что он вообще знает о Милославской. К Лиходееву, наверное, маман не захочет. В данном случае полностью ее поддерживаю и понимаю.

— Да я смотрю, у нас это семейное? Ты ведь тоже стоишь тут, как одинокий тополь на Плющихе. — Милославская, усмехнувшись, поправила прядь волос, которая выбилась у нее из прически.

Короче, препираться можно было сколько угодно, но перспектива того, что ночевать нам на самом деле придется на улице, или пилить пешком до Зеленух, была весьма реальной.

Но, как всегда это бывает, меня посетила очередная гениальная идея.

— Гражданин! Товарищ... — Я помахал рукой мужику, проходящему мимо. — Скажите, а где у вас тут ментовка. То есть отдел милиции, где?

Мужик посмотрел на меня с опаской, видимо, не понравилось ему мое определение, данное оплоту закона и порядка, однако, адрес назвал. Более того, конкретно объяснил, куда идти.

— Бегом. — Я схватил маман за руку и потащил за собой.

— Ты думаешь, это единственное место, куда нас пустят на постой? — Она особо не сопротивлялась, но и сильно вперёд не бежала. Видимо, мое желание оказаться рядом с милицией, ее все же настораживало.

— Мамуль, ну, голову включи. Ефим Петрович. Участковый наш. Он живёт в Зеленухах. Забыла? Будем надеяться, ещё не уехал.

Вот только тогда, поняв смысл нашего забега, а так же то, что по сути это — единственный нормальный шанс покинуть Воробьевку, Милославская рванула вперёд с такой скоростью, что догонять ее пришлось уже мне. Я так понял, смыться из районного центра она хотела очень сильно. И это снова подтвердило мою версию, что Светланочка Сергеевна опасается нежелательных встреч. Даже интересно, с кем. Не женщина, а сплошная загадка. Если верить поговорке, в каждой даме должен быть некий изюм, тайна. Ну, вот в Милославской — целая тона, и изюма, и тайн. Как бы не завалило случайно.

К счастью, милицейский отдел находился неподалеку, впрочем, как и всё в Зеленухах. Тут, куда не пойди, рукой подать до любого нужного места.

Мы, практически не задержавшись на пороге, залетели с Милославской внутрь здания, чем изрядно удивили дежурного. Даже, мне показалось, что напугали. А тут даже имелся имелся дежурный. Видимо, в понимании любого нормального человека, люди бегущие из ментовки, явление более привычное, чем те, кто, сломя голову, несётся в нее. Особенно, в селе, хоть это и районный центр. У них, уверен, самое страшное преступление, когда какой-нибудь мужик по-пьянке у соседа случайно курицу прихватит. И то, не факт. Времена ещё спокойные. Тихие. Криминал если где-то и есть, то обычные граждане о нем особо не догадываются.

Уж тем более мент обалдел, увидев Светланочку Сергеевну. Она в своем изумрудном ярком платье, в туфлях на каблуках, с которых если упадешь, убьешься к чертовой матери, и маленькой розовой сумочкой выглядела так, будто ее выкрали с торжественного мероприятия в каком-то дорогом ресторане. Вот умеет маман произвести впечатление. Это факт.

— Здравствуйте! — Она подскочила к окошку. — Нам очень нужен Ефим Петрович. Участковый. Фамилия…

Светланочка Сергеевна в полоборота повернулась ко мне и щёлкнула пару раз пальцами. А что там щёлкать, если я понятия не имею, какая у него фамилия. О чем с чистой совестью и сообщил. В ответ получил гневный родительский взгляд.