Шрифт:
– Миссис Бренньяк, – взволнованно произнес мистер Келпи, – что было, когда служащие ведомства ушли?
– Как только доставили чемоданы, а раздосадованные паровозники удалились, явились они. – В актерском трагизме миссис Бренньяк не было равных. Она запросто могла бы озвучивать какие-нибудь остросюжетные аудиодрамы, которые порой крутили по радиофору. – Их было четверо… огромные, черные, будто из дымохода вылезшие. У одного я увидела пистолет. Вы представляете? Ну кто по утрам ходит с оружием?! Что за старомодность! Что за моветон! Утренний набор это: газета, чашка чая и папиретка, но никак не пистолеты…
– Миссис Бренньяк.
– Да-да… – Соседка всхлипнула и напустила еще больше драматизма. – Они окружили квартиру бедного профессора, точно слепни! Эти типы двигались очень быстро и почти бесшумно, как самые настоящие профессионалы. Один встал у лестницы, другой – у прохода на чердак, третий – прямо напротив моей двери, чтобы я ничего не увидела в дверной глазок! Хам, грубиян! Но откуда ему было знать, что я еще десять лет назад установила перископ – как раз для таких случаев! И через перископ я увидела, как четвертый черный человек склонился над замком двери бедного профессора. Клац! Клац! И дверь открыта. Те, у лестниц и у моей двери, остались сторожить, а взломавший замок прошмыгнул в квартиру в лучших жуликовских традициях…
Джаспер слушал рассказ соседки, затаив дыхание. Он и представить себе не мог, что по возвращении домой его будет ждать такое, невероятное и восхитительное, приключение. От истории миссис Бренньяк откровенно веяло опасностью.
Женщина продолжала:
– А потом они исчезли. Быстро. Будто их ветром сдуло – мне кажется, они ушли через чердак и соседние крыши.
– Вы можете описать этих людей, миссис Бренньяк? – спросил доктор.
– Ну, я ведь описала уже: черные, высокие и шустрые. Что вам еще нужно? А, их одежда? Длинные пальто и котелки, ну, и лиц нет – только шарфы и здоровенные очки. Из таких, знаете, как на фабриках носят, или у экипажников.
– Еще что-нибудь?
– Страшные они были, как эти… как эти… как все приезжие!
– Гм. – Доктор потер виски. Было очевидно, что полезного от миссис Бренньяк больше можно не ждать.
За окном в очередной раз взвыла штормовая сирена. Она словно пробудила Натаниэля Френсиса Доу от его раздумий. Он решительно повернулся к племяннику.
– Джаспер, у меня будет для тебя очень важное и срочное дело.
Мальчик кивнул и прикусил губу от волнения.
– Ты должен поскорее отправиться к доктору Горрину. Нужно, чтобы ты нашел предмет, вшитый под подкладку пиджака профессора Руффуса.
Отчасти Джаспер понимал, почему дядюшка посылает в городской морг его, а не отправляется туда сам. Пусть Натаниэль Доу никогда и не преуменьшал профессионализм и опыт доктора Горрина в качестве коронера и патологического анатома, он не мог выносить другую его сторону – патологического приставалы. Навязчивый, жутко болтливый, обладающий прескверным чувством юмора, доктор Горрин восхищался доктором Доу и пытался при любом удобном случае втянуть последнего в общение, невзирая на его холодность и недвусмысленную, подчеркнуто натянутую вежливость. Почему-то Горрин искренне считал себя добрым другом доктора Доу. Что также весьма раздражало Натаниэля Доу – он не хотел, чтобы у него были друзья.
Тем не менее, мальчик был удивлен – дядюшка прежде не поручал ему таких ответственных дел.
– Ты хочешь, чтобы я пошел один?
Доктор кивнул.
– Ты должен очень быстро добраться до морга. Нам нужно их опередить, Джаспер. Думаю, пока что они не знают о предмете, который спрятал профессор. Если мы сейчас разделимся, то успеем больше. Близится туманный шквал, и хотелось бы все выяснить до его начала. Как добудешь эту вещь, сразу же отправляйся домой и жди меня там, ты все понял?
Джаспер взволнованно кивнул и уточнил напоследок:
– А вы с мистером Келпи что в это время будете делать?
Лицо доктора Доу превратилось в лишенную эмоций маску.
– Мы отправимся к черному человеку Вамбе и узнаем у него, что это за история с зубами.
Глава 3. Зубы, туземцы и пирожки с рыбой.
– А ну, открывай! – пророкотал гулкий недовольный голос.
– Да! Мы видели свет! – добавил второй, и его обладатель стукнул кулаком в деревянные ставни, на которых из кривобоких бурых букв было составлено: «Пирожковая Патти Пи».
– Мы закрыты! Туманный шквал близится, – раздался ответ из-за ставен.
– Какой шквал? – рявкнули с улицы. – Не видишь, кто пришел?
Звякнул замок, ставни приоткрылись, и в окошке показалось хмурое лицо лавочника. Раздражительность тут же сменилась испугом, стоило ему увидеть, кто так нагло и бесцеремонно к нему стучится.
– О! Господа констебли!
– А кто же еще?
И верно, кто еще мог ломиться в лавку за пирожками в преддверии шквала. У окошка стояли две громадные, облепленные клочьями тумана фигуры в темно-синей форме. Настроение у представителей закона соответствовало погоде: пока что вроде как все спокойно, но в любой момент может начаться шторм.