После перехода через Хух-Сил и Сюэшуйхэ у Цао Жужэня в голове внезапно застряли слова «мерзлый грунт» и это его сильно озадачило. Рельеф Тибетского нагорья никак не влиял на строительство железной дороги. Если бы не недостаток кислорода на нагорье, проект был бы намного менее сложным, чем аналогичное строительство на внутренней территории страны – где были высокие горы и крупные реки. Тем не менее вечная мерзлота нагорья представляла собой сложную для решения проблему. А впереди и подавно простиралось огромное заснеженное пространство, на котором было трудно понять, что перед тобой – замерзшая река, покрытый снегом участок или дорога. Как-то раз машина угодила в заболоченный участок, покрытый тонким льдом, колеса пробуксовывали, и никак не получалось прорваться к твердой земле. Генерал Му Шэнчжун выскочил из машины, скинул свой ватник, положил его под колесо и крикнул водителю:

– Жми на газ, увеличивай передачу – и рывком вперед.

Двигатель ГАЗа взревел и тот наконец вылетел на дорогу. Глядя на забрызганный грязью армейский ватник генерала Му, Цао Жужэнь забеспокоился.

– Ничего страшного, инженер Цао. Выйдет солнце, я его высушу и грязь стряхну, будет как новый, – похлопал его по плечу генерал Му.

Однако когда они переправились через Тотохэ и приближались к Танг-Ла, им уже так не повезло. Однажды вечером внедорожник неожиданно увяз в заболоченной почве. Какие бы усилия генерал Му ни прикладывал, вытащить «кавалерию» из глубокого болота у него не получалось. Голова его раскалывалась. Осмелившийся ринуться в схватку с Тибетским нагорьем генерал Му на этот раз даже не вспылил.

– Инженер Цао Гун, ждите в машине и не двигайтесь, – не в силах ничего придумать, он развел руками. – Запасайтесь силами, берегите энергию – нам ничего не остается, кроме как спокойно ждать!

– Ждать? Генерал Му, оставаться ждать здесь разве не все равно, что смерти ждать? – не без тревого спросил Цао Жужэнь.

– Ничего страшного, будем ждать помощи, – Му Шэнчжун улыбнулся.

– Генерал, вокруг только холод и снег да бескрайняя пустошь, кто же нам поможет? – Цао Жужэнь оглядел раскинувшиеся перед ним пустынные земли: здесь не было никого, не считая одинокого кондора, кружащего в небе.

– Может проехать военный автомобиль! – Му Шэнчжун посмотрел на Цинхай-Тибетскую автодорогу, в которую были вложены все его душевные силы, и по-генеральски махнул рукой: – Охранник!

– Здесь! – охранник подбежал. – Какие указания, господин командующий?

– Вы сейчас выходите на шоссе. Если будет проезжать военный автомобиль, задержите его и скажите, чтобы они пришли помочь нам вытащить застрявшую машину, – Му Шэнчжун имел в голове готовый план.

Он осмотрелся по сторонам, но на безмолвной пустоши не появилось военного автомобиля, лишь ужасающий вой волков доносился сквозь бешеную метель. Несколько пульсирующих зеленых огней шаг за шагом приближались к изыскателям, заставляя их дрожать от страха. Охранник поднял пистолет, приготовившись стрелять.

– Э! Не стреляй! – Му Шэнчжун толкнул охранника ногой. – Оставь мне патроны, дзеренов постреляю – приготовим. Не надо смотреть, что волки свирепы, пока люди им не вредят, они не навредят людям.

Так, людям ничего не оставалось, кроме как свернуться в машине и с замиранием сердца наблюдать за курсирующими вокруг волками.

Посреди ночи на склоне холма внезапно вспыхнули огни, как светлячки летом в южной деревне. Генерал Му вскочил на ноги и громко крикнул:

– Помощь пришла!

Наконец их заметила постепенно приближавшаяся группа военных машин, и только тогда маленький изыскательный отряд был спасен.

Спустя полмесяца их машина въехала в Лхасу. Предварительное исследование последнего участка железной дороги было завершено.

– Инженер Цао, сообщите мне, пожалуйста, результат, – с тревогой попросил Цао Жужэня генерал Му.

Цао Жужэнь перечислил множество связанных с мерзлым грунтом проблем, но кажется, так и не коснулся главной темы. Му Шэнчжун, слегка выйдя из себя, прямо сказал:

– Инженер Цао, я человек неотесанный, с теорией мерзлых грунтов не знаком. Вы вокруг да около не ходите, ближе к делу – скажите мне одно, железную дорогу на Тибетском нагорье можно построить?

– Можно! – решительно ответил Цао Жужэнь.

– Отлично! Именно этого я от вас и хотел, – Му Шэнчжун возбужденно вскочил на ноги. – Я приглашаю вас сегодня вечером на лапшу с бараниной.

После своего возвращения в Ланьчжоу Цао Жужэнь с коллегами устно доложили директору института о предварительных выводах изысканий – строительство железной дороги на Тибетском нагорье возможно. За этим последовал и письменный отчет об исследовании.

Во второй половине дня 15 сентября 2002 года я проводил интервью дома у Цао Жужэня в Первом проектно-изыскательском институте в Ланьчжоу. В преклонном уже возрасте, инженер Цао был добр и дружелюбен, на лице его, плотно покрытым возрастными пигментными пятнами, казалось, скрывалась история занесенного снегом нагорья, но говорил больше всего все же о давно покойном Му Шэнчжуне.

– Генерал Му – человек прямодушный. Он пристрастился к алкоголю, пил в чудовищных объемах, и самоотверженный дух его был таким же чистым и крепким, как алкоголь. Можно сказать, что он был первым человеком на автомобильной и железной дорогах Цинхай–Тибет, заслуги его неоспоримы и не должны быть нами забыты.