— Мамонт! — подтвердил Константин Павлович. — Совсем рядом он жил с твоей Серебрянкой…

— Неужели возле деревни мамонты водились?

— Водились, — сказал Константин Павлович. — Правда, твоей деревни тогда и в помине не было. И людей близ нее не было. А мамонты жили!

Было чему подивиться в музее! Среди зеркального озера, — за большой витриной — замерла, вытянув шею, красавица лебедь с лебедятами. Ребята осматривали берлогу медведя, дивились хитрой работе речных бобров, каждому хотелось потрогать руками орла. Где его еще потрогаешь? В небе?

Маленький Шурик развеселился и как будто совсем забыл про больной живот.

В последнем зале стояли — один против другого — два дома. Один дом — дореволюционное крестьянское жилье. Маленькие окна, по углам закоптелые иконы, за кустарной прялкой сидит с лучиной сгорбленная старушка. А рядом…

— Да это же дом нашего Василия Озорнова, — закричал Федя, — вон его книжки лежат…

Действительно, в музее полностью была представлена вся обстановка дома местного серебрянского колхозника Василия Озорнова. Ярко горит под потолком электрическая лампочка, на столе радиоприемник, на стенах полки с книгами. В красном углу, украшенный вышитым рушником — портрет товарища Сталина, писанный масляными красками.

Федя не переставал удивляться:

— Точь-в-точь, как у Василия… Это вы хорошо сделали.

Тимка подошел к Феде:

— Оставайся у нас ночевать — мои коллекции посмотришь.

— Посмотрел бы, да не могу — времени нет: наша пионерская дружина поход на Каменец-озеро готовит. Мы слово дали лекарственные травы для аптеки собрать.

— А указатель трав у вас есть?

— Нет.

— Я тебе подарю.

— Может быть, сам вместе с нами пойдешь?

— Да у меня приятели гостят.

— Так вместе с приятелями и пойдем, — возразил Федька.

— Постараемся, коли успеем.

В это время уже всерьез заплакал Шурик: ему захотелось домой, к матери.

— Мучение мне с тобой, — сказал Федя и стал торопить своих ребят домой.

Волька подошел к Тимке:

— Долго нас томить будешь? Когда секрет раскроешь?

Тимка хитро поглядывал на приятелей и загадочно молчал.

После обеда Константин Павлович уехал в Серебрянку. Завтра там должно было состояться торжественное открытие межколхозной гидроэлектростанции, и Константин Павлович хотел сделать снимки для новой экспозиции в музее.

Когда ребята остались одни, Тимка таинственно провозгласил:

— Теперь прошу ко мне, наверх.

Защелкнув комнату на замок, Тимка начал рассказ.

Отец разрешал мальчику пользоваться музейной библиотекой, в которой было много старых книг, и Тимка долгие часы просиживал в книгохранилище. Однажды он разглядывал толстую книгу с картинками под названием «Ермак — открыватель Сибири или как Русь за Урал-камень ходила». В книге была закладка — небольшой желтоватый лист бумаги. Сначала Тимка никакого внимания на него не обратил и продолжал спокойно перелистывать книгу. Но листок выпал, ветер подхватил его, и бумажка угодила прямехонько в лужу под окном. Тимка испугался. Константин Павлович не любил беспорядка и ротозейства. Тимка немедленно побежал за листком, подобрал мокрую бумажку и глазам не поверил — вся она сверху донизу оказалась исчерчена какими-то знаками. «Ладно, — подумал Тимка, — пусть листок подсохнет, тогда я погляжу, может быть, нашелся интересный документ».

Он положил листок на ветру. Но когда бумагу пообдуло, Тимка ахнул. Никаких знаков на листе не было, он лежал перед Тимкой сухой и чистый. Мальчик понял, что бумага писана чернилами особого состава.

— Сейчас я вам все это покажу, — сказал Тимка. Он быстро принес из кухни таз с водой, поставил его на стул, достал из стола желтоватую невзрачную бумажонку, опустил в воду, и она мгновенно покрылась линиями, кругами и крестиками.

— Вот это да! — восхищенно прошептал Волька.

— Ну, — ответил Тимка, — это присказка, а сказка будет впереди. Глядите на бумагу. Вот эти две линии, — Тимка ткнул карандашом, — ясно обозначают крепостные ворота. Вот эти точки — четыре угольные башни. А что, вы думаете, изображено под Зеленой башней?

— Крестом она помечена, — разглядел Волька.

— А под крестиком две линейки и кружок, — добавил Илька.

— Вот-вот, — подтвердил Тимка. — Я и заинтересовался — что это такое может обозначать!? Стал я копать землю в Зеленой башне. Сначала работа шла хорошо, а потом лопата стала натыкаться на дубовые прогнившие бревна. Оттащил я несколько бревен в сторону, и открылся под ними отвесный колодец, облицованный камнем.

— Колодец? — переспросили удивленно ребята.

— Тайный ход, — прошептал гордо Тимка.

Он и сам не заметил, как перестал говорить громко и перешел на таинственный полушопот.

— Конечно, куда бы мог вести потайной крепостной ход, как не в старую сокровищницу крепости?

— Что там может быть? — задумчиво спросил Илька. — Золото?

— Драгоценности и древнее оружие… — размечтался Волька. — Кинжалы, мечи и секиры…

— Во всяком случае, — подвел итог Тимка, — мы должны обязательно спуститься в глубину колодца. Я давно бы в этом подземелье сам побывал, да одному страшно. А теперь нас трое.