– Что касается фарта, то, судя по услышанной характеристике, у тебя с ним всё в порядке. Ведь он наиболее всего проявляется в отношениях с близкими или даже с посторонними людьми, как ты с Феликсом.

После этого в компании завязался обмен мнениями о значении семьи, её необходимости вообще, о сторонах отношений в ней старшего и младшего поколений. Но Алексей, внутренне охладев к тому, чтобы общаться, к активному обсуждению, казалось бы, ясного для него вопроса не подключался. Глядя на друга аналогично вёл себя и Феликс.

Сказать по правде, городские участники встречи из-за значительно снизившейся активности новых членов компании не получили характеризующего собеседников впечатления. Не услышали они и интересующей их поддержки своих суждений. То есть фактически слияния двух компаний на основе общности взглядов даже по довольно простой и хорошо известной всем теме не состоялось.

Да, ещё раз подтвердилось, что город и деревня разделены не только километрами.

Взглянув на часы, Алексей сказал Феликсу:

– Заговорились мы, но можем ещё успеть на последний автобус.

И, обращаясь к остальной компании:

– Нам пора. Было интересно встретиться с живыми героями передач из компьютерных сетей.

– И мы получили новую информацию о жизни в других условиях, – желая показать якобы пользу от совместно проведённого вечера, оптимистичным тоном сказала Мона. Этим она стремилась ещё раз сгладить пассивность Алексея в обсуждениях и подразумеваемое в его словах скрытое чувство неудовлетворённости встречей, как ей показалось, из-за отсутствия общих дополняющих друг друга взглядов.

– Мы, наверное, тоже разбежимся, – сказала Иветта.

Никто не стал возражать. Все начали вставать из-за стола. Но в это время входная дверь распахнулась, и в кафе вошли пятеро парней. Они продолжали что-то громко обсуждать, показывая полную раскованность в поведении.

Один из них, взглянув в зал и увидев вставшую из-за стола компанию, с показной радостью воскликнул:

– Вот так встреча! Куда это вы собрались? Неужели уже уходите?

Собравшиеся покинуть кафе замерли на месте. А вошедшие направились прямо к ним. И активно демонстрирующий радость на весь зал громко заговорил.

– Ещё рано покидать такое уютное местечко. Оставайтесь. Посидим, поговорим. Вы ведь так любите общение и умные разговоры. А ты, Машка, или как тебя называют друзья, Мона, как обычно, всё растолкуешь непонятливым и уведёшь разговор в нужном направлении. Сейчас и стол ваш ещё расширим.

Вошедшие вплотную подошли к желавшим уйти и практически преградили им путь к выходу.

– Кончай свои выходки, Пушкарь, – неожиданно включилась в разговор Мона, – Для того чтобы обсуждать с кем-то что-то, необходимо иметь общее желание и обоюдное согласие сторон. А мы в кафе провели уже достаточное количество времени, наговорились и обсудили интересующее нас. И теперь мы хотим уйти.

– Ты что, нас не уважаешь? – прозвучал обычный в подобных случаях вопрос. При этом Пушкарь попытался взять Мону за руку, которую она резко отдёрнула.

– Вот те на! – продолжил он. – Я ж к тебе по-доброму обратился. По-хорошему… пока. Ты же так странно себя ведёшь. А ну-ка садись за стол.

И Пушкарь ещё раз попытался взять Мону за руку.

Наблюдавший происходящее, Алексей видел, что ни один из друзей Моны не попытался принять участие в разрешении возникшей проблемы. Да, чувство безмерного восхищения Моной у него ослабло, но она оставалась для него очень умной, заслуживающей уважения девушкой. Он ведь не знал того, о чём было известно всем её друзьям, что разговаривал с ней державший в страхе всю округу местный криминальный авторитет Пушкарёв, которого все знали и называли только по кличке Пушкарь. Учился он когда-то в одной школе с Моной, поэтому и обращался с ней так фамильярно. И вот при его повторной попытке взять её за руку за счёт быстрого движения Алексей неожиданно оказался между ними.

– Оставь своё «уважаешь, не уважаешь» при себе. Она хочет уйти, и ты не имеешь права её задерживать! – возмущённо заявил он.

Пушкарь был наигранно удивлён происходящим, произнеся с недоумением:

– Это что за чудо? А ты имеешь право запрещать мне общаться с тем, с кем я хочу? Ты кто такой? Её брат, муж, дядя, племянник? Только родственник ещё может что-то вякать. А ты ведь – никто. Поэтому сгинь подобру-поздорову. Иначе нарвёшься на неприятности.

Алексей не знал, что ответить. Но он случайно вспомнил, как в одном из показанных когда-то по телевизору кинофильмов, утверждалось, что есть такой негласный закон в уголовной среде о возможности выступать в защиту только родственникам. И шальная мысль неожиданно родила ответ.

– Я – её жених.

– Чтооо! – заорал Пушкарь. – Не слышал я такого. Он что, действительно твой жених? – обратился он к Моне.

– Да, – неожиданно для всех и даже для себя тихо произнесла она.

– Не верю! – настаивал Пушкарь. – Враньё! Чем докажешь?

– Доказывать тут нечего, – уже более смело заговорила Мона. – Я сегодня собрала всех, чтобы познакомить их с ним. В ближайшее время мы планируем встретиться с моими родителями, – продолжала она импровизировать.

Все окружающие и другие посетители кафе замерли в ожидании развязки острой ситуации. И тут Пушкарь со злобой как бы имитировал удар в грудь Алексея. Но тот не стал увёртываться, а с силой толкнул соперника так, что он отлетел на несколько метров и, запнувшись по ходу за стул, грохнулся спиной на пол.