Ведя с дедом неспешный диалог, мы продвигались мимо остальных групп. Некоторые стояли на месте, что-то обсуждая, в то время как другие мчались по своим делам. Вокруг творилась упорядоченная анархия. Было приятно ощущать себя частью такого большого социума… Большого для нынешнего времени.

— Вот, это здесь.

Крис указывал рукой на самый обычный дом. Единственное, что его отличало от остальных — это кривая вывеска, на которой был нарисован маленький мешочек и куча несвязанных между собой предметов. Ножницы, ружьё, яблоко и тому подобное.

Не став зацикливаться на картинке, оглядываюсь по сторонам. Главное, завтра с утра не заблудиться.

— Не волнуйся, я завтра зайду за тобой. Не хотелось бы опоздать в первый день.

Поглаживая бороду, старик ухмылялся своей шутке, поражая меня отношением ко всему происходящему. Я не назвал бы его наивным, но сейчас он был похож на сопливую фанатку, встретившую идола. Пропускал мимо ушей очевидные вещи и совершенно спокойно относился к тому факту, что мы записались в банду. Ромеро может обзывать это формирование как хочет, но не удивлюсь, если бойцы Победоносного Винсента слушали похожие речи.

— Ладно, тогда не будем тянуть. Хочу выспаться, да и еды надо будет набрать.

— Еды?

На мой комментарий из толпы молодых ополченцев вырвался вопрос. Когда я и мои друзья обратили на них внимание, подростки, как по команде, опустили головы, прячась от нашего внимания.

— Да, еды. Воды, спичек, сигарет. Кто знает, что может произойти…

Один из моих слушателей поднял голову и выступил вперёд на пару шагов.

— Вы думаете, на нас нападут военные и нам придется прятаться в лесах?

Из моего горла вырвался кашляющий смех. Невинный и наивный голос парня раздражал и веселил. Отшатнувшись обратно в толпу, где он почувствовал себя увереннее, мальчик продолжал буравить меня в ожидании ответа.

— Нет, не думаю.

После моего ответа лица остальных детей преисполнились удивлением. Они оглядывались друг на друга, в надежде, что кто-нибудь из них понял, о чём я говорю. Когда я собирался уйти, наткнулся на осуждающие взгляды остальных. Даже Фикс удивлённо приподнял брови, оторвавшись от сигареты.

— Ладно…

Тяжёлый вздох, и теперь я вглядываюсь в лица наших юных товарищей по команде. Почти в каждом чувствуются латинские корни. Слегка смуглые, чёрноволосые, характерные черты лица. Наверняка ребята — дети местных рабочих или бандитов, из которых Ромеро создал костяк группы выживших.

— Как долго вы бывали за пределами стен?

Ответы вызывали стон усталости. Максимальный срок пребывания вне комфортного поселения был три недели, а ведь с конца света прошло уже несколько лет. Да я наверное в безопасности провел всего три недели!

— П****ц…

Вставка от Фикса полностью раскрывала эту ситуацию. Правда, детишки приняли это по-своему и начали возмущаться, стараясь доказать, какие они взрослые и что никому их не одолеть, что они убили уже сотни "муэртос" и столько же раскидают, если понадобится. Самые умные из компании в лице двух девочек и одного парнишки — молчали.

— Тихо.

Подняв руку в успокаивающем жесте, я прочистил горло.

— Я не думаю, что на нас нападут военные, но быть готовым к неприятностям гораздо лучше, чем остаться без припасов при нужде.

Не став выслушивать ответы и другие вопросы, разворачиваюсь и ухожу. Нет смысла объяснять им что-то. В начале я думал о том, что стоит им помочь и рассказать, что нас ожидает, но… Выросшие в тепличных условиях подростки положат х** на все ужасы, что я им расскажу. Вскоре справа от меня встаёт Локк, а слева Кристофер. Бросив взгляд за спину, вижу Фикса. Засунув руки в карманы, он курил, запрокинув голову назад, наблюдая за ночным небом. Никто из моих спутников не произнёс ни слова. В этой приятной тишине мы отправились сквозь улицы засыпающего города выживших к нашему дому.

Выделенная нам двухэтажная постройка терялась среди своих близнецов. Предыдущие владельцы погибли где-то посреди бесконечных поисков полезных вещей для поселения.

Внутри была уютная обстановка, наверняка бывшие хозяева потратили немало сил, чтобы обустроить жилище. Ковры и шкуры зверей, картины и множество мебели. Самые крупные предметы стояли рядом с окнами. Скорее всего, чтобы во время нападения быстро организовать баррикады в проходах. Умно.

Моя комната была на первом этаже. Маленькая каморка, заполненная красками и холстами. Прежняя хозяйка оставила много причудливых картин и росписей, на которые я мог любоваться часами, успокаивая своё сознание и совесть. Практически детские рисунки начинающей художницы помогали лучше любых слов и препаратов. Она рисовала всё подряд, в попытках отвлечься и спасти своё "я" под весом свалившейся на мир катастрофы. Уж я-то знаю, это было видно. Кафешки и люди, животные и звёзды. Картины пестрели разнообразием и ни одна из них не повторялась. Не было ни одного рисунка о новом мире, только то, что человечество потеряло навсегда.