Объект-инфо »

«Останки Свидетеля. Ресурс 0%. Создано гильдией «Пантеон». Назначение... Бывший владелец Разумовская Ирина Львовна».

Бля… Ирочка, извини. Я думал это происки врагов.

Но это все: печеные яблоки, извинения, сентименты — все это сейчас вообще не важно. Важно, где искать тушку. Солнце уже близко к горизонту, остается не так много светлого времени. В потемках будет сложнее. Надо не тупо летать туда-сюда, но еще думать. Как бы выйти на контакт с Леночкой? Может, она знает?

И у меня возникла идея. В коридоре, недалеко от входной двери располагалась тумбочка, где обычно сидел дворецкий. На тумбочке лежали листки бумаги для заметок и чернильница с парой перьев. К счастью, Никифора Тимофеевича поблизости не было, и я мог без всяких помех подготовить почву для общения с Леной. Труднее всего было открыть чернильницу — не хватало сил в тонком теле для воздействия. Но открыл. Макнул перо и написал:

«Леночка — это я, Саша. Ты главное не очкуй». Так, стоп, такие обороты она не поймет. Выбросил листок и начал заново:

«Леночка, это я — твой Саша. Ты только не бойся! Не убегай! Мне очень нужна твоя помощь! Сейчас я буду писать вопросы, а ты отвечай вслух…» — такой основы достаточно, для начала диалога. Дальше дело импровизации. А Лена вроде в хозяйственной комнате рядом со столовой — я услышал звон посуды. Подхватив листок с посланием и перо, я направился туда. Только бы дверь была приоткрыта, иначе я не смогу протащить лист с посланием.

Дверь была приоткрыта, но щель настолько узкая, что я в нее не просунул бы даже перо. Пришлось уплотнять все тело и налетать на створку несколько раз прежде, чем образовался приемлемый зазор. Леночка, подбоченившись, стояла возле стола и смотрела в окно на золотистый свет заходящего солнца. Я осторожно положил листок со свежими рукописными строками перед ней.

— О, Царь Небесный! — вскрикнула она и напугано отступила, схватившись за грудь.

— Прочти! Прочти, дорогая! — беззвучно восклицал я, понимая, что она все равно не слышит. Тут же возникло опасения: вдруг она читать не умеет? Не знаю, как здесь дела с образованием.

Она прочла — это я понял, по ее взгляду, упавшему на листок, и заметавшемуся потом. Отлично, самое время было перейти к главному — выяснению, где мое тело. Я так и написал:

«Где мое тело? Просто скажи вслух.»

Леночка открыла рот, но не издав ни звука сделала пару шагов назад. В ее глазах мелькнул испуг. Видимо даже в этом мире, привычном к магии, перо, пишущее само по себе, вызывало настороженность и серьезные опасения.

— Кто здесь?! Что это такое?! — наконец подала голос она. — Я Никифора Тимофеевича сейчас позову!

Черт! Все-таки она не понимала или не верила, что пером управляю я. Нужно было как-то доказать! Скорее, пока она не убежала, написать что-то такое. Известное только нам двоим. Что?! Напоминать ей, что мы… Что я впервые в жизни дал ей в ротик, наверное, не самый лучший способ заявить скромной девушке о себе. И я написал:

«У тебя вчера были розовые трусики.»

В этот раз она открыла ротик шире, изумленно глядя на листок, и выдохнула:

— Прочь, извртаный дух! Чертов распутник! Царь Небесный поразит тебя святым громом!

Вдруг она схватила мое послание и разорвала на кусочки, выдернула из моей невидимой руки перо, переломила его и выбежала коридор.

Увы, попытка выйти на контакт с Леночкой потерпел провал. А время беспощадно работало против меня. Я снова воззвал к магистру, выматерился, и не получив ответа, направился в сад. Пока еще солнце не село, нужно осмотреть окрестности нашего особняка со стороны моря, прочесать полосу вдоль берега. Пролетев над дорожками сада, я двинулся над кромкой морской воды. Мысли витали самые скверные. Что я знал о сущностях тонкого плана? По сути ничего. Большая часть их — это полуразумные существа, живущие чем-то вроде инстинктов. Тело, в которое они вселялись, вело себя примерно, как зомби. Такой поселенец может поиграть телом и оставить его в любое время. Может, оно где-то валяется на берегу или под кустиком сада. Реже встречаются весьма разумные сущности демонического и магического толка, а также души умерших. Вот если кто-то из подобных займет тело, изгнать его будет проблемой. Ладно, все это тупые разговоры, пока нет самого тела.

Я пролетел в одну сторону через участки соседних владений достаточно далеко. Впереди уже виднелся порт, стоявшие на рейде и у причала парусники. Солнце исчезло в море, печально и красно догорал закат. На участках богатых особняков зажигались светильники, мерцавшие теплым магическим светом, вот только на душе было вовсе не тепло.

К своему дому я подлетел со стороны хозяйственного крыла, выше на втором этаже темнели окна Ирины Львовны, и я решил наведаться в ее комнаты. Все равно в густеющих сумерках найти сусла шансов нет.

Я влетел в распахнутую форточку. В комнатах уже лежал густой мрак, и магические светильники, обычно сами включавшиеся при появлении человека, не реагировали на мое появление. Значит, я для них уже не человек. Я уплотнил руку и потянулся к светильнику возле зеркала, но маленькое чудо — он вспыхнул раньше, чем я дотронулся. Значит, светильники реагировали, если тело сделать плотным. Пролетав над круглым столом, свернул в спальню, попутно включая свет. Между книжным шкафом и трюмо увидел портрет статного мужчины в синем мундире, с саблей, свисавшей с широкого ремня. Разумовский Петр Михайлович… Я и раньше видел портреты «отца». Если честно, у сусла с отцом имелось сходство: цвет и форма глаз, сам овал лица и отчасти линия губ. Но при всем этом Петр Михайлович без сомнений приятный и даже красивый мужчина. Отчего так природа пошутила над его сыном?