— Ах, герой, зачем ты врешь? — сестренка ехидно улыбнулась.

— Ты можешь узнать, насколько я вру у парня-цирюльника, возможно у него до сих пор зеркало разбито. Так вот, позже я выяснил, что он вовсе не хотел меня убивать, но хотел припугнуть, чтобы я явился на какую-то встречу. Цель ее мне неясна. И самое скверное, что после мухоморов, я не помню ни о каких встречах и разговорах с этим Бабашем. Вот, так сказать вишенка на торте, — я протянул «маме» свернутый листок. — Это письмо от старшего Троцкого к Бабашу. Я его выкрал из дома Бабаша Гасана, который туда дальше по Приморской.

— Нет, с ума сойти! Как ты докажешь, что оно настоящее и от Троцкого?! — разумеется, Наташу распирало недоверие. Еще бы, ее сводный брат проявил себя очень неожиданной стороны! Она никак не могла принять, что я не дурачок и на что-то способен. Как говорится, у нее случился разрыв шаблона. Но постепенно новый шаблон восприятия меня складывался в ее голове.

— Я знаю почерк Троцкого, очень похоже. Потом я сверю это с кое-какой запиской. Интересно, что здесь так старательно зачеркнуто? — Ирина повернулась ко мне, наблюдая как я прикуриваю. — Зачем ты начал курить, Саш? Говорят, это вредно.

— Мам, сама жизнь вредна. От нее рано или поздно умирают, — я выпустил тонкую струйку дыма к окну. — Теперь верите мне?

Ирина кивнула, свернув письмо. Наташа взяла его из руки матери.

— Ты очень рисковал, если посмел прокрасться в чужой дом! У меня все это в голове не укладывается, — Ирина Львовна встала и подошла к окну, глядя в сад. — Саш, я не могу поверить, что все это происходит с тобой. Не могу поверить, что ты так изменился. Это какое-то наваждение! Ну что же такое происходит в нашей семье?! Как же трудно теперь!

— Хочешь покурить? — предложил я, подойдя к ней. И с улыбкой добавил: — Только из моих рук, — мне просто хотелось при этом прикасаться к ней, пока Наташа увлечена письмом.

Она взяла кончик мундштука полными, такими выразительными губами, которые хотелось поцеловать. Царь Небесный, как сексуально это курение!

— Я нанес тебе кое-какой ущерб, — сказал я с удовольствием ощущая ее руку своей. — Случайно сломал твоего «Свидетеля», который над клумбой у входа в дом. Кажется, он произведет гильдией «Пантеон», правильно?

— Саша! — ее глаза расширились, глядя на меня. — Как ты о нем узнал? Ты меня убьешь своими новостями!

— Все просто. Скажем так, знакомый маг ликвидировал «Свидетеля», установленного Троцкими. Он висел как раз напротив входа в наш дом под кроной пальмы. И случайно уничтожил нашего. Так, вышло, извини, — я тоже затянулся дымом из нашего временно общего мундштука.

— Если содержание этого письма я правильно понимаю, то тебе грозит опасность. Тот азиат может даже напасть на наш дом. Сегодня же найму нам охрану и сообщу об этом Павлу Иосифовичу. Саш, все, что ты наговорил, мне надо много раз обдумать. Это очень серьезно! — она жадно затянулась и отдала мне мундштук. — Все, сейчас дам распоряжения Никифору Тимофеевичу. Надо с этим срочно что-то думать. Наташа, давай сюда письмо, — она забрала листок из пальцев дочери. — Оно будет у меня в сейфе, — дойдя до двери, Ирина повернулась и сказала. — Сожалею, что мы так задержались в Сиде. Знала бы еще два дня назад приехала бы. В Москву мы перелетим в конце месяца, если Лапин поможет с билетами.

Ирина ушла, и я остался с ведьмой-Наташей наедине. Она сидела в кресле и испытывающее смотрела на меня. Какие же разные бывают ее глаза! Такого взгляда с ее стороны я еще не видел. Даже не знаю, что за ним крылось. Интерес, непонимание, ожидание подвоха?

Я улыбнулся и затянулся дымом, ароматным с оттенками спелой вишни. Потом сказал:

— Очень не хочу, чтобы этот Лапин забрал у нас маму.

— Я еще больше тебя не хочу! Терпеть не могу этого жирного хряка! — резко высказалась она. — Зачем она с ним связалась!

— Может что-то придумаем вместе, как не отдать ее? — я пощурился от дыма, щипнувшего глаз.

— Может… Как ты смог выкрасть письмо? — она тоже прищурилась, но по другой причине.

— Давай так: даешь поцеловать себя в губы, и я говорю, как раздобыл письмо? — предложил я выгодную сделку.

— Меня же стошнит от тебя, — она рассмеялась. — Ладно, любопытство выше.

Она встала с вызовом глядя на меня, и предложила:

— Хочешь, чуть выше колена? Там же тебе тоже интересно?

— Сначала хочу в губы, — настоял я, хотя ведьма совершенно права: там мне тоже интересно.

Она закрыла глаза, соглашаясь, и уже когда моя рука оплела ее талию, а губы приблизились к ее, произнесла:

— Чертов урод, от тебя еще и табаком воняет.

Я решительно прижал ведьмочку к себе и впился в ее приоткрытый ротик. Чудо, но ее язычок дважды ответил моему, от чего по телу пошла приятная дрожь. Мой отросток тут же напрягся, толкнув ее в живот.

— Трахнуть меня хочешь, да? — усмехнулась она.