— Это ваше задание я исполнил, товарищ диктатор, — улыбнулся граф. — Выполнить его оказалось проще всего. Через своих агентов в среде социалистов я получил доступ к захваченным после революции архивам Сюрте — французская охранка если на наши деньги, и ко Второму Бюро — военная разведка, хотя тут уже пришлось приплатить… Но оно того стоило. Там много интересного о революционерах всех мастей собрали. Для вас я подготовил большой чемодан подобного компромата.

На это Михаил только хмыкнул. Слышал он такое словосочетания во времена «святых девяностых».

— Замечательно, Алексей Алексеевич!

— У меня будет к вам небольшая просьба Михаил Антонович…

— Да?

— Прошу за своего помощника Николая Гумилева. Всем хорош этот вольнопер, но есть у него одна слабость — публичный человек. Без этого не может. Уже успел завести интрижку… Сами понимаете, поэт и все такое… так что к работе на нелегальном положении в городе он просто не приспособлен. Прошу вас взять его с собой, хотя самому жалко терять такого человека, очень уж перспективный… Уверяю вас, вы не пожалеете. Возьмет на себя любой фронт работ какой только ему поручите и можете быть уверены, он справится.

— Да я не против, — пождал плечами Климов. — Тем более с такими рекомендациями от вас.

В голове полковника уже крутилось несколько направлений, где этого пиита можно было использовать, как в ближнесрочной перспективе, так и в средне— и долгосрочном периоде. Но сначала, конечно, следовало пообщаться лично и составить о человеке собственное впечатление, так сказать с чистого листа, без сложившегося ранее мнения.

— Да, хочу спросить… Как там наши пилоты? Арестовали? А то у меня есть несколько целых самолетов, а пилотов нет, хотя могли бы пригодиться.

— Да, арестовали, и не только пилотов, много кого похватали… — кивнул Игнатьев. — Даже нашего прославленного Федорова схватили… только вернулся во Францию, ожидал назначения…

— Знаете где их держат?

— Хотите освободить, совершив налет?

— Да, ради такого сделаю крюк. Подъедем и разнесем там все вдребезги и пополам! Мне в любом случае нужно отвернуть немного к западу, а то риск того, что нам на пути встанет армия, слишком велик. Надо хоть немного запутать противника нашим маршрутом. Так знаете?

— Конечно. Недалеко, к югу от Парижа в тюрьме города Мелён.

Климов достал и развернул карту железнодорожных путей.

— Тэк-с… Если ехать в сам Мелён, то придется через Париж двигаться…

— Не самая лучшая идея.

— Согласен. Но тут есть параллельная дорога, что проходит чуть восточнее… если свернуть на нее, вот здесь не доезжая до Парижа то проеду мимо Мелёна всего в пятнадцати километрах. Отлично, так и сделаем.

Напоследок Климов дал еще одно задание:

— Прошу вас Алексей Алексеевич, выяснить все что касается так называемого детектора лжи. Будет идеальным если удастся получить на него всю документацию с возможностью собственного производства и несколько обученных специалистов.

— Зачем вам?

— В будущем пригодится. Да даже сейчас бы пригодилось для определения не самых надежных людей, не говоря уже о выявлении специально внедренных врагом людей для проведения шпионажа или откровенных диверсий.

— Хорошо, сделаю.

21

Елена приехала не с пустыми руками, а привезла печатный станок, что она подготовила к транспортировке вместе с отданным ей рабочим с позывным дарт Мол, числившегося дезертиром. А также пару грузовиков агитационной литературы.

— Как твои родители? — поинтересовался Климов. — А то из газет знаю, о том, что разъяренные руанцы, после того, как мы открыли фронт, напали на посольство и дом, где они жили…

— Спаслись. Отец опытный дипломат и сразу понял, что может случиться, так что принял необходимые меры, чтобы не пострадать.

— А сама как?

— А кто знает, что я русская? Французский у меня лучше, чем у иных французов!

Выглядела она вполне сносно, а то Михаил опасался, что увидит перед собой то еще зомби.

— Что теперь Миша? — спросила она, после несколько затянувшейся паузы.

— Будем пробиваться домой.

— Это понятно… Как?

Климов с силой провел ладонью по лицу. Он тоже хотел бы знать точный ответ на этот вопрос.

С Игнатьевым он этот вопрос не обсуждал, хотя граф явно хотел узнать его планы. Но Михаил намекнул, что Игнатьев остается во Франции и он все же может попасться в руки англичан несмотря на все меры конспирации. А те совсем не щепетильны в деле развязывании языков своих пленников, а значит сведения могут попасть в руки озлобленных врагов и те сделают все возможное, чтобы помешать РОДу вернуться домой. Так что пусть противник реагирует на уже свершенное действие, а не знает обо всех его планах загодя.