Как с маленькой. А мне приятна эта забота. Еще хочется спросить про Давида, но вдруг Тима поймет мой интерес. Мне бы этого не хотелось. Все-таки взрослый мужчина, в отношениях с такой красивой женщиной. При воспоминании о Натали слезы потекли еще сильнее, и я громко всхлипнула.

Стыдно.

Веду себя как размазня. Плачу, ною. Надо срочно брать себя в руки. Вообще — то я сильная. А сотрясение, рана — это пройдет. Уж мне ли не знать.

Вдох-выдох. Закрываю глаза и тут же распахиваю по Тимин голос:

— В коридоре Артур и… Давид. Дейв не стал заходить, не хочет доставлять неприятных ощущений.

Не поняла?

Тим видит это по моему лицу.

— Тебя идиотки эти из ревности толкнули.

Эм, что!? Из ревности!?

— Я не… он не… не виноват. — Кажется, я все-таки успеваю договорить фразу, прежде чем проваливаюсь в сон.

Новое пробуждение приносит еще большую жажду, но и лёгкость в голове. Боль понемногу отступает и я могу осмотреться.

За окном темнота, в палате горит ночник.

Стойка с капельницей стоит рядом, но сама рука перебинтована.

Пытаюсь приподнять голову, и у меня получается!

В ногах кровати стоит кресло и на нем кто-то есть!

Щурюсь. Не может быть…

— Давид?

Голос хриплый.

Мужчина на кресле вздрагивает, трет лицо руками и резко встает.

— Саш, что-то болит? Что-то хочешь? Пить? Эээ, в… — подыскивает слово, — в уборную?

— Очень хочется пить.

Он подходит и садится на край кровати. Помогает приподнять голову и дает воды. Божеееее! Каааайф!

Воистину вода дает жизнь! Сейчас я о-о-о-чень с этим согласна. И сразу приходит осознание того, что рядом со мной Давид. Тот, про которого думать и мечтать нельзя. Табу.

— Вы давно здесь, обвожу глазами палату, — ждете? — В голове так всё смешалось, что решаю «выкать». Так проще держать дистанцию. Он смотрит на часы и говорит, что часов семь. С тех пор, как я заснула. Ого!

— Саш, я извиниться хотел. Из-за меня ты пострадала. Я хотел предложить заявить в полицию. Хоть, — он запинается, выдыхает, — и странно… это предлагать. Но Тимур сказал, что ты вряд ли захочешь?

Он смотрит прямо в глаза, и я вижу там целую бурю. Нет, в силу возраста я читала разные книги и порой смеялась, когда «она прочла в его глазах». А сейчас не до смеха. Потому что я вижу, как темнеют его глаза. И из цвета растопленного шоколада становятся цвета темного кофе. Где-то в голове явно сидит гномик, который хихикает и думает о еде. Иначе откуда такие ассоциации?

— Нет. — Для достоверности еще машу головой. — Конечно, нет. Как я могу написать про Вашу невесту и ее подругу. И? Честно, я не видела, кто меня толкнул.

— Она — ну в смысле Наташа — она не моя невеста. У нас… — снова заминка. Как же ему тяжело, разговаривает со мной, как с маленькой. — У нас раньше были отношения. Подобие. Так, короче, все сложно. Потом когда-нибудь я тебе расскажу. Если захочешь, — быстро проговаривает мужчина.

Не вижу смысла передо мной оправдываться. По большому счету, мне ведь все равно, кто она ему. Но мне не все равно. И его слова отзываются в груди маленьким теплым комочком.

Я не знаю, что сказать. Вот вообще. Ну нет у меня опыта таких ситуаций. И спросить некого. Аленка с очередным молодым человеком укатила на море. За все прошедшие дни мы созванивались пару раз. Анька, самая близкая подруга, занята приближающимися родами. Ей и вовсе не до меня. Я ведь ни одной из них не призналась, где сейчас живу. Про клуб рассказала вскользь. И грузить не хотела, и интуиция кричит, что не нужно про это распространяться.

В мессенджерах куча сообщений от Шамиля. Но я их не открывала даже, и отвечать не собираюсь. Да, он красивый мужчина, видный. Взрослый. И пусть по возрасту он, наверное, такой же, как Давид или Егор, но в его взгляде есть нечто такое… необъяснимое… оно меня напрягает и пугает. Периодами, когда Шамиль смотрел на меня, мне казалось, что он взглядом меня раздел и сожрал. Вот так грубо и быстро. Это неприятные ощущения. Очень неприятные.

Хмурюсь, вспоминая про «взрослого дядю», как его за глаза зовет Анька.

Давид, неотрывно глядя на меня, тут же реагирует:

— Болит? Где плохо? Саш, не молчи.

— Нет, все нормуль. — Я даже слегка улыбаюсь. Я же девочка, мне приятна его забота. Забота того человека, который очень нравится. — Я бы хотела попробовать встать и… Здесь есть душ? Мне очень хочется помыться.

Помыться и правда надо. Вода смоет негатив прошедшего дня. Хочется смыть запах лекарств и просто освежиться.

— Я не уверен, что тебе можно. Да и если голова вдруг закружится? — Широко улыбается: — Ну разве только я тебя в душе подержу.