— Да, — резко выдала я, оставляя страх позади. Запихивая его, как старую одежду подальше в шкаф. Надеясь, что ангел-хранитель рядом и защитит нас с малышом. — Я подала на развод. Нас больше ничего не связывает.

— Шустрая шлюха, — ехидно произнес он, наклонив голову вбок.

Артем появился вовремя. Вышел из ванной комнаты, перебросив полотенце на плечо.

При виде его сразу стало спокойнее, потому что я чувствовала его силу, дух, и знала, он никогда не даст меня в обиду.

— Какого черта здесь происходит? — обведя взглядом свекра и Олега, выпалил он.

Те стушевались на мгновение, видимо, заметив, что решимости Артему не занимать. Кажется, запала в нем было столько, что он с легкостью мог спустить эту парочку с лестницы.

— Повидать пришел. Соскучился по жене.

— Какая она тебе жена?! — усмехнулся Артем, обняв меня за плечо. — Поздно ты опомнился, чего ж не берег ее, а?! Зато лупил, унижал, смешивал с грязью, по-твоему, так с женами себя ведут?! Вон из моего дома!

— А иначе что? Костылем забьешь?! — рассмеялся отец Олега.

— Иначе, — сделал Артем шаг к Андрееву, буквально уничтожая того взглядом. — Я за шкирку вас по очереди выкину из собственной квартиры! Что, думаете, раз одноногий, так сил нет, да?! Мозги свои пропили совсем, мир крутится не вокруг вас, и женщину я свою тронуть такому козлу, как твой сыночек, не позволю. Я вообще не позволю никому ее обидеть, уяснили?!

Те только злобно хмыкнули, слова-то Кузьмина, конечно, до них долетели, но вряд ли были услышаны. Таким, как бывшие родственники, проще прикинуться идиотами, чем подчиниться чужой воле. Они знали лишь одну правда — свою. И что их могло обуздать — я не знала. Закон?! Возможно, но это все не просто.

Чувствовала, что Олег давно испачкал руки в грязи, как и его папаша, но доказать не могла. Мысли же к делу пришить невозможно.

Один против двоих Кузьмин стоял стеной. Огромной, мощной, давя их своей энергетикой. Я смотрела на его широкую спину и пыталась унять сердцебиение, понимая, что пришли они лишь пугать. Применять какое-либо физическое воздействие на чужой территории — кишка тонка.

— Это мы еще посмотрим, кто кого, — выпятив грудь вперед, блеснул Олег глазами, — не строй из себя героя, поверь, она может возненавидеть тебя в один миг, — подмигнув мне, произнес Андреев.

Мне стало не по себе от его взгляда, только слова я не приняла близко к сердцу, они рикошетом отлетели от той стены, что воздвигла мысленно, отлетели и упали на пол осколками.

Артем двинулся на них, опираясь рукой на костыль. Я, забыв об осторожности, метнулась вперед, желая поддержать его в любой момент. Мы были одним целом не только в постели, но в других сферах жизни. Ощущали на расстоянии друг друга, знали, когда каждому требуется помощь, хотя бы доброе слово. Он уверен был, что я за спиной в безопасности, потому двигался на Андреевых подобно танку. Шел защищать свою женщину, свой дом, своего ребенка.

Мужчины переглянулись между собой и покинули квартиру, лишь на лестничной клетке Олег обернулся, долго смотрел на нас с Кузьминым, а у меня сердце уходило в пятки. Я так мечтала все это стереть, оставив лишь девственный лист, на котором смогу заново что-то нарисовать, только уже другими красками — яркими, весенними.

— Готовься к сюрпризу, жена, — бросил он на прощание, заставляя дрожь пробежать по позвоночнику.

Нельзя было волноваться, ни в коем случае, но… Как ни удариться в панику, когда тебя откровенно ненавидят и всеми фибрами души желают зла, хотя… была ли она — душа у Андреева?! Осталась ли она или давным-давно превратилась в грязные лоскуты, которые жестоко трепал зимний ветер.

Они ушли, а я так и продолжала дрожать, сжимая кулачки. Прикрыла веки, отпуская все, позволяя раствориться в воздухе эмоциям. Устала. Боже, как я устала!

Подошла к Артему, обвила его талию руками, прижавшись щекой к его спине, вдыхая аромат его кожи и не было для меня запаха лучше в мире. Слушала его сердце, считала каждый удар, который эхом отражался от стен квартиры.

— Не бойся, — прошептал он, замерев на миг. — Они не смогут нас разлучить. Никогда!

— Верю тебе, — произнесла я тихо, — только безумно хочу, чтобы все это закончилось, чтобы жизнь началась спокойная.

— Это нам только сниться может, — куда более весело выдал Артем, — вот родится малыш, и о сне забудем окончательно, как и покое.

— Я буду самой счастливой. Потому что мама, потому что ты — моя судьба, — обойдя Кузьмина, встала я на цыпочки, потянувшись к его губам. — Люблю тебя, Артем, и пусть делают, что хотят. Никто не сможет порвать эту нить между нами.

— Вот, — коснувшись моих губ своими, пробубнил Кузьмин. Поцелуй вышел кротким, но безумно нежным. Хотелось зажмуриться и мурлыкать, подобно мартовской кошке. — Я написал сообщение Сергееву, он, конечно, забурчал, как старый дед, но пообещал помочь.