Я разозлился и начал выходить из себя.

— Вот! — взяв в руки свой «хвост», я продемонстрировал следаку один-единственный волос. — Вот столько отделяло наши жизни от смерти!

— Злат, чуточку поспокойнее… — это предостерегающе шепнул адвокат, склонившись над моим ухом. — Но по факту ведь Злата права, Алексей Александрович.

Последнее адвокат добавил уже для следователя.

— Мальцев в федеральном розыске не находится, а подделка весьма высококачественная, и поэтому документ не только у нас не вызвал никаких вопросов, но и в ГИБДД, при получении прав, а также в паспортном столе, когда оформляли временную регистрацию. — все это не было сказано извиняющимся тоном, просто констатация факта.

Этот следак чрезвычайно уверенный в себе тип! И судя по реакции моего нового-старого углеродного каркаса, именно такие «персонажи» моей Злате и по душе.

— Но он же преступник? — спросила более-менее оклемавшаяся мама. — Иначе, зачем бы ему понадобилось жить по чужим документам?

— Подозревается в мошенничестве в особо крупном размере. — подтвердил следак. — «Пропал без вести» около четырех лет назад. Был объявлен в местный розыск по Кировской области. И вот, наши коллеги из Кирова, заметив по телевизору свою «пропажу», связались с нами.

— И что же он натворил? — поинтересовалась маман.

— Он являлся учредителем некой коммерческой структуры, получил на нее крупную государственную субсидию, после чего обналичил средства и…все. — ответил следователь, пожав плечами.

— И много…? — продолжила допытываться маман.

Следователь назвал сумму, а я, услышав ее, присвистнул.

Тут не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что бывший «мамин друг» — банальный зицпредседатель, ведь будь все дело иначе и данный злобный организм уже давно обитал бы в условном Лондоне, откуда, как известно, выдачи подобных «персонажей» нет.

Ну или в Прибалтике какой-нибудь.

Однако, если честно, я удивлен, что с ним не произошел какой-нибудь очень несчастный случай. Сумма-то более чем серьезная, а значит, во всей этой истории замешаны очень серьезные люди, которые, по факту, и освоили средства, ибо это отнюдь не потребительский кредит на телефон и даже не ипотека на десяток-другой «лямов». Чтобы получить от государства такое финансирование быть «учредителем коммерческой структуры» совершенно недостаточно…

И почему, интересно, он не находился в федеральном розыске?

— Злат… — обернулась маман. — Прекрати свистеть!

— Больше не буду. — пообещал я.

— И последний вопрос, Ирина… — продолжил следователь. — Он у вас не брал взаймы крупных сумм денег?

— А у меня никогда и не водилось «крупных сумм». — кисло улыбнулась мама. — Нет, Олег…в смысле Никита или кто еще он там, крупных сумм у меня не занимал.

Блин!

По моей спине пробежали мурашки, ибо если по какой-либо причине следствию вздумается произвести обыск у нас дома, то в иконах обнаружатся «бабки». Мои «бабки»! И никакими силами не доказать, что они мои, ибо и маман, и бабушка станут лишь ресницами хлопать…

— Ясно. Тогда вопросов к вам у меня больше не имеется. Ознакомьтесь и распишитесь, пожалуйста.

Распечатав протоколы допроса свидетелей, следак передал их адвокату, который принялся скрупулезно изучать их.

Некоторое время спустя.

— Вы точно хотите присутствовать при допросе подозреваемого? — поинтересовался следователь, когда заполучил подписанные экземпляры протоколов.

Допрос подозреваемого?

Капитан Синицына, детский психолог, тем временем убыла из кабинета вон. Ей явно хотелось узнать, что будет дальше, но…

— Я имею право! Я уточняла! — упрямым голосом заявила маман, поинтересовавшись затем — Злата же тут больше не нужна?

— Нет, присутствие вашей дочери более не требуется, она может идти. — ответил следак.

— Тогда я на секунду…

Маман, встав со стула, взяла меня за руку и потащила меня на выход из кабинета.

— Мам, что за фигня? Его разве еще не допрашивали?

— Не допрашивали. Этот…он был в полнейшем неадеквате, в общем, и его отвезли в психушку. — ответила родительница, которая, похоже, плотно держала руку на «пульсе» происходящего с ее «бывшим другом». — Все, Злат, тебе здесь больше делать нечего. Иди, пожалуйста, домой. Я скоро приду.

— Ты мне не говорила, что собираешься присутствовать при допросе этого злобного организма! — я махнул рукой в сторону двери кабинета. — Никуда я без тебя не пойду!

— Злат, если ты меня сейчас не послушаешься, мы поссоримся! — пообещала родительница.