В первую очередь, меня интересовали копытные. Учёт кабанов и лосей по снегу — сплошное удовольствие. Не то, что по чернотропу. А что говорить про зайцев и лисиц? А горностай, или ласка? Пусть у нас на этих зверьков почти никто не охотится. Но учёт-то вести надо!

Я шагал берегом Песенки. Река почти замёрзла, широкие забереги замело снегом. Только посередине, еле слышно журча, струилась вода.

В лесу снег ещё лежал пятнами, только на открытых местах. Ветры ещё не надули его в ельники — там, под деревьями проступала голая земля, укрытая ломкими палыми листьями.

Весной всё будет наоборот — на открытых местах снег сойдёт быстро, а в ельниках будет лежать чуть ли не до лета.

В приметном месте я свернул от Песенки к пожням. Там с лета были устроены солонцы и накошено сено. Наверняка лоси кормятся неподалёку.

И точно!

Выйдя на край пожни, я увидел медленно передвигающийся в кустах силуэт с характерным горбом. Присмотрелся в бинокль.

Это была лосиха. Она задумчиво жевала тонкие ветки осины, а рядом с ней пасся семимесячный лосёнок.

Чуть поодаль я заметил ещё двух самок — у них лосят не было.

Чтобы не спугнуть животных, я не пошёл к солонцам, а сделал широкий круг, внимательно высматривая входные и выходные следы.

Судя по следам, здесь постоянно кормились трое взрослых самцов и четыре самки. У двоих из них были лосята.

Но попались мне и другие следы, которые заставили меня встревожиться — это были следы волчьей стаи.

Волк — пожалуй, единственное животное, которое истребляется без пощады. В древние времена он, действительно играл роль санитара леса, убивая слабых и больных животных. Но сейчас с регулированием численности зверя успешно справляются охотники. Волк же остаётся хищником — свирепым и безжалостным. Молодняк лосей и кабанов — вот его основная добыча. Хотя волчья стая вполне способна загнать и взрослого зверя. Если прибавить к этому нападения волков на домашних животных, а кое-где и на людей — становится понятно, почему волкам, фактически, объявлена война.

Я прикинул варианты расстановки стрелков в зависимости от направления ветра и довольный вернулся к Песенке. Нужно было сходить на базу — протопить дома и подготовить их к приезду охотников.

Ледяные забереги на Еловом озере выдавались далеко к середине. Только в том месте, где в озеро впадала Песенка, льда не было — его смывало течением.

Я отметил для себя, что по крепкому льду надо будет сделать в озере проруби — чтобы рыба не задохнулась от нехватки кислорода.

В береговом березняке я спугнул зайца. Он подпрыгнул и стремительно понёсся в сторону болота — словно комок пушистого снега на фоне тёмной зелени ёлок.

Глядя вслед зайцу, я оторвал еловую почку, разжевал и почувствовал на языке холод и смолистую горечь.

— Владимир Вениаминович, — тихо сказал я. — Вы будете стоять здесь. Смотрите — вот очень удобные ёлочки. Советую укрыться за ними.

Беглов кивнул и шагнул прямо в гущу низеньких молодых ёлок. На виду остались только его плечи и голова.

— Хорошо, — одобрил я. — Ваш сектор обстрела от той толстой осины до вот этой кривой сосны. Вдоль линии охотников не стрелять. По неясно видимой цели тоже не стрелять. Если на вас выйдет лосиха — убедитесь, что с ней нет телёнка.

— Понял, — без возражений сказал Беглов.

Он был опытным охотником. Но повторить ему правила поведения на номере я обязан. Это моя работа.

— Стрелять только пулями — никакой картечи. Зайцев и лис не бьём. Кабана бейте только в том случае, если раньше кто-то отстреляется по лосю.

У приехавших охотников были лицензии и на лося, и на кабана. Но лось считается более ценной добычей — его и стреляют первым. Иначе может получиться так, что один стрелок убьёт кабана, а его товарищ пропустит лося, думая, что зверь уже добыт.

— Волка берём в любом случае — где-то здесь есть волчья стая.

— Хорошо, — снова кивнул Владимир Вениаминович.

— Георгия Петровича видите?

Владимир Вениаминович оглянулся в ту сторону, откуда вели наши следы.

— Да, вижу.

Генерал стоял, прислонясь к толстому стволу осины, и смотрел в нашу сторону. Он махнул рукой, показывая, что тоже видит нас.

— Отлично! Ну, ни пуха, ни пера!

— К чёрту!

Владимир Вениаминович был последним номером с правого края. На края я постарался поставить самых опытных стрелков. Зверь часто норовит уйти вдоль линии в промежуток между загонщиками и стрелками. И тут крайним номерам выпадает шанс не упустить его.

Поэтому на правом краю стояли Георгий Петрович и Беглов, а на левом — отец и Валера Михайлов — охотник из Черёмуховки. Да, местных охотников мы тоже привлекли к облаве — ни к чему сеять раскол в обществе. Мяса хотят все, а в случае удачной охоты его на всех и хватит.

Ещё раз мысленно проверив всю линию номеров, я удовлетворённо кивнул. Ветер дует на охотников — звери их не почуют. Стоят все хорошо — чётко видят друг друга.

Загонщики ждали на поляне, где я их оставил. Мужики порядком замёрзли, но не шумели. Переминались с ноги на ногу и передавали по кругу термоса с горячим чаем. В руках у многих были толстые палки.