– Нравится?

– Да, ты вкусно готовишь.

– Мужчина обязан уметь готовить мясо.

– Согласна, - улыбается она не переставая жевать.

Когда девушка наедается, решаюсь спросить.

– Кир, откуда у тебя шрам на внутренней стороне бедра.

Заметил его еще утром, но тогда не время было задавать вопросы. В этот момент надо было видеть ее реакцию. Девушка громко сглатывает и напрягается. Отвечать сначала явно не хочет, но в глазах отражается борьба. Сомневается открываться передо мной или нет.

– Ты просто соткана из противоречий и загадок. Может стоит хоть одной поделиться? – уговариваю я, потому что надо знать, кого собираюсь утянуть на темную сторону. Сможет ли она справиться со мной.

– Влад, давай баш на баш. Я открываюсь, но и ты отвечаешь на мой вопрос.

– Хорошо, - легко соглашаюсь я, потому что в отличие от нее умело скрываю то, что не нужно знать молодой и наивной девчонке. И даже знаю, о чем она спросит.

– Изнасилование, - произносит она и ловит мою реакцию.

Благо за годы в жестком бизнесе научился контролировать свои эмоции, но удивляет настолько сильно, что на секунду перестаю дышать. Держу лицо, но непроизвольно сжимаю кулаки.

Черт бы побрал эту правду и мое любопытство.

– Давно?

– Это уже второй вопрос, а ты обещал ответить на мой, - пытается говорить спокойно, но вижу, как тяжело ей это дается.

Черт. Черт. Черт. Не надо было спрашивать. Первый раз просчитался. А она прямо в лоб выдала правду.

– Задавай.

– Ты же выше по должности, чем Манулов, так?

Снова удивляет, думал спросит про жену и детей. Думаю, прежде чем ответить. Можно ли ей выдавать такую информацию.

– Не совсем.

– Это не ответ, - усмехается она.

Права, на все сто права. Не отвертеться.

– Мы в равных долях.

– Понятно.

Кира не пытается снова выудить информацию. Ждет вопрос от меня. Сообразительная.

– Давно? – снова повторяю свой вопрос.

– 3 года назад.

– Ты была девочкой, - констатирую я и вижу по реакции, что попал в самое сердце. Всколыхиваю какие-то потаенные воспоминания девчонки. Она отворачивается, чтобы не видел, как больно ей в этот момент. Не плачет, но глубоко дышит.

– Давай не будем об этом больше, пожалуйста, - просит она, но я не могу остановиться.

– Ты его знаешь? Он сидит?

– Нет, он из таких как ты, откупился, - рубит она и уже не соблюдает правила, которые сама установила.

– Кира, - тянусь к ней, чтобы обнять, но она отталкивает меня.

– Только не надо жалеть, - резко обрывает мой порыв.

Охреневаю от того, какой на самом деле сильной она может быть. При знакомстве она показалась мне красивой пустышкой и только на переговорах, понял, что первое впечатление было ошибочным. Вот именно этим она и зацепила. Захотелось копать дальше. Для себя сделал заметку, что по возвращении в Россию обязательно раскопаю эту информацию. Ее паспортные данные я запомнил. Труда не составит.

– Хорошо, не буду. Только не замыкайся. Давай поговорим на другие темы.

Самого кольнули ее слова про то, что она насильника сравнила со мной. Понимаю, что она имела ввиду финансовое состояние, а не воспитание, и все-таки.

– Ты больше любишь собак или кошек?
– всего минуту спустя она продолжает, как ни в чем не бывало.

– Собак. Больших, нет очень больших собак. В детстве у меня был ньюфаундленд, - пытаюсь ее отвлечь.

Почему она задает такие простые вопросы? Ее интересует, что нравится мне, а не какие-то грязные тайны моего прошлого. Удивительно. Я давно отвык, что людей могу интересовать именно я, а не мои деньги и положение.

– А как его звали?

– Малыш.

– Правда? – смеётся она, - такая огромная собака и Малыш, - Кира закатывается.

– Мне родители его подарили, когда исполнилось 8. И все обязанности по выгулу и кормежке возложили на мои детские плечи. Пока он был маленький, я еще справлялся, а потом, конечно, помогал отец.

– А твои родители живы?

– Да.

– Везет.

Понимаю ее сожаление. Кириного отца уже нет, а судя по тому, с каким придыханием она о нем говорит, видимо был для нее всем.

– А меня дома ждут собака с котом. У меня лабрадор и сфинкс. Не представляешь, какие они уморительные. Локс, - это кот, любит донимать Рокки, когда тот ложиться отдохнуть…

Пока Кира рассказывает про своих собаку с котом, мысли возвращаются к сказанному ею ранее. Обдумываю то, что узнал и теперь понимаю ее реакцию на Леху. Знать бы раньше, давно бы надавил на него и пересадил Киру к себе. Знал же, что этот кретин падок на женщин. А на красивых и молодых, тем более.

Если она решилась признаться про изнасилование, то что же за секрет хранит ее тату на шее? Зачем она ее сделала? И ведь про нее не сказала. Значит ли это, что там ад страшнее и глубже? Возможно. Но она смоется и скорее всего Кира о ней не расскажет. Любопытство испытывало на прочность, но задавать снова ей этот вопрос – не решаюсь. Возможно потом.