Михаэлис безоговорочно присоединился к Fr"ankel’ю, а тем самым и к Дерпфельду, и пришел к аналогичному заключению, что Афины Полиады есть базилика; он согласен с тех пор давать это название всем постройкам такого типа, например, двум большим Евмена и Аттала в Афинах.

Все эти умозаключения покоятся единственно на толковании клейм , находимых при раскопках Пергама и его окрестностей.

G. Leroux решительно отвергает возможность толкования, предложенного Fr"ankel’ем и встретившего сторонников в лице таких маститых буржуазных ученых античников-археологов, как Дерпфельд, Михаэлис и др. Leroux доказывает, что у греков до римской эпохи не было зданий, которые назывались бы базиликами. Термин этот появляется в греческих литературных и эпиграфических памятниках не раньше императорского времени, причем он был непосредственно заимствован из латинского.

Leroux, кроме того, обратил внимание на бросающееся в глаза противоречие, которое допускают те, кто, понимая пергамские клейма в смысле «базилики», ссылаются в качестве доказательства на клейма , и т. д., действительно указывающие сооружения, для коих предназначены были черепицы.

Дело в том, что все эти надписи даны в родительном падеже и предполагают дополнительно подразумеваемое слово — «черепица городских стен», «черепица дворцов» и т. д. Между тем стоит в именительном падеже и, следовательно, не может быть истолкован по аналогии с вышеупомянутыми клеймами как обозначение архитектурного объекта, для которого предназначалась черепица. Такие обозначения делались непременно в форме родительного падежа.

Очень поучительно сделанное G. Leroux, по примеру Schuchhardt’a, сопоставление пергамских клейм с кирпичами Спарты, дающими наиболее полную формулу надписей на строительных материалах: .

Именительный падеж в точности соответствует по смыслу , причем в последнем случае следует подразумевать (черепица). Следовательно, это обозначение указывало, кому принадлежит данный строительный материал. Слово в родительном падеже определяет, для какого сооружения предназначен кирпич, следующее за тем обозначало дату и имя промышленника.

В Пергаме не найдено ни одного клейма с такой полной формулой, какая употреблялась для кирпичей и черепиц Спарты. В Пергаме имеются клейма или с одним только названием сооружения, или с прилагательным эпитетом, указывающим, кому принадлежит или кем произведена данная продукция — в последнем случае мы имеем клейма с надписью .

Таким образом, Leroux целиком присоединяется к выводу Шухгардга: клейма обозначали собственность пергамского царя, прянем это было связано, по-видимому, с происхождением строительных материалов из царских кирпично-черепичных «фабрик». Опровергая неправильное толкование значения клейм Fr"ankel’я и иже с ним, Leroux вполне убедительно доказывает, что нет никаких оснований для того, чтобы считать, что термин употреблялся в Пергаме в эллинистическое время для обозначения каких-либо зданий акрополя. Следовательно, совершенно напрасны разыскания, к какому городскому портику следует присоединить это название и т. д. «Было бы странным, — говорит Leroux, — допустить мысль, что клеймо на черепицах является единственным свидетельством употребления термина в смысле базилики, в то время как тексты литературные и эпиграфические не дают ни одного аналогичного примера» [428] .

Из всего вышесказанного видно, что пергамские клейма причинили немало беспокойства западноевропейским ученым. Вокруг этих клейм завязался спор, в котором противники пытались доказать различные толкования. Заметим при этом, что существование аналогичных клейм в Керчи было известно всем участникам указанного спора; эти керченские клейма упоминаются у G. Leroux («Из Керчи… происходят несколько кирпичей, снабженных, как и в Пергаме, клеймом ») и у др. Но сведения о керченских клеймах в литературе были столь скудны, что они не могли послужить серьезным материалом при обсуждении значения пергамских клейм. Между тем, как мы теперь знаем, боспорские клейма составляют более 1/5 всей клейменой продукции керамических строительных материалов, а отнюдь не «несколько кирпичей», как думал Leroux. Со всей определенностью можно сказать, что боспорский материал дает возможность внести полную ясность в вопрос как о значении этих клейм на Боспоре, так и о значении аналогичных клейм, связанных с производством Пергама.

Отмечалось уже, что в отличие от Пергама, где имеются клейма только в форме , боспорские черепицы дают два варианта и , т. е. одно и то же прилагательное выражается то в женском роде, то в мужском.

В Керченской коллекций клейм оказалось 107 клейм (из них 4 особого типа, с эмблемой в виде дельфина и трезубца), а наряду с этим 22 клейма с надписью (рис. 76). В каталоге керамических клейм, хранящихся в Эрмитаже, составленном Б.М. Придиком, находится 5 клейм первого рода и 6 клейм второго [429] .

Чем вызвано такое различие? У Е.М. Придика к клеймам присоединяются в качестве подразумевавшегося существительного два слова — и , а для клейм с надписью предполагается . Следовательно, по Е.М. Придику, выходит, что разница в формах и была обусловлена наличием в греческом языке нескольких терминов, обозначавших одно и то же понятие «черепица». Это совершенно правильное в принципе предположение в данном своем виде может повести к неверному выводу, что существование двух указанных форм клейм на боспорских черепицах в известной мере явление случайное, обусловленное простым наличием нескольких тожественных по своему значению слов, выражавших один и тот же объект. В действительности же дело обстоит не совсем так. Изучение боспорских черепиц показало, что все без исключения клейма находятся только на так называемых калиптерах, т. е. на тех жолобообразных, с внешней стороны имеющих граненую форму покрышках, которыми перекрывались боковые стыки между большими плоскими черепицами. На этих же больших плоских черепицах всегда фигурирует надпись . После этих наблюдений становится понятно, что данное прилагательное варьировало в двух родах, мужском и женском, в зависимости от названия различного рода черепиц. Наименование плоских черепиц требовало прилагательного , а название черепиц-покрышек требовало . Различия эти зависели, стало быть, от технической номенклатуры.

Среди археологов-античников распространено мнение, будто плоские большие черепицы носили в древности название соленов . Из западной археологической литературы этот термин был заимствован В.В. Фармаковским [430] . По его почину это наименование для плоских черепиц укоренилось в практике раскопок Ольвии, а оттуда пошло и дальше. В.В. Шкорпил, характеризуя основные формы боспорских черепиц, писал, следуя за В.В. Фармаковским, что «на Боспоре встречаются два вида черепиц, а именно большие плоские и узкие закругленные , формы, хорошо известные всему эллинскому миру» [431] .