Фрунзе захватил рукой подбородок, оперся локтем о стол. Новицкий, избегая смеющегося его взгляда, перелистывал бумаги.

— В ваших рассуждениях есть резон, но если каждый командир будет бегать, когда и куда ему вздумается, то за такое... — Фрунзе вдруг изменил свою мысль и закончил фразу не так, как хотелось: — У военного должно быть чувство дисциплины развито так же, как зрение и слух. Почему не подождали вызова?

— Я ничего про вызов не знал. — Чапаев выпрямился, бесшумно отодвигая назад шашку.

— Хорошо, я подумаю о вашем назначении.

Чапаев снова отдал честь и покинул кабинет.

— Каков, а? С виду орел, а в разговоре тих и скромен. Я ожидал встретить нахального молодца, судя по рассказам о нем, и даже немножко разочарован, — сказал Фрунзе.

— В тихом омуте черти водятся. А мне он понравился. Сказал прямо: бежал из академии на фронт. И баста! Другие с фронта в академию правдами-неправдами рвутся, а этот... Нет, он мне определенно нравится, — весело отозвался Новицкий.

— Да и мне тоже. Отбросим россказни о нем и станем проверять на деле. Дело, одно дело определит, кто такой Чапаев. Мало даже самого страстного желания сражаться за революцию, надо поступками доказать свою преданность ей, — заключил Фрунзе.

До того, как объявить себя верховным правителем России, Александр Колчак прожил бурную жизнь.

Сын русского дворянина, он окончил морской корпус и мечтал о полярных путешествиях. Ему повезло. Знаменитый исследователь Арктики барон Толль в девятисотом году организовал экспедицию на поиски загадочной земли Санникова, и лейтенант Колчак участвовал в ней.

Началась мировая война. Колчака назначили командиром крейсера, он дрался с немцами в Балтийском море. За личную отвагу царь наградил его золотым кортиком. В разгар войны Колчак стал командующим Черноморским военным флотом, имя его приобрело популярность в военных кругах, о нем охотно писали газеты, прославляя его храбрость и морской опыт.

Колчак был монархистом, хотя и осуждал в кругу друзей Николая Второго. Правда, это осуждение не помешало ему возражать против отречения царя от престола.

Февральскую революцию Колчак встретил в предчувствии катастрофы. Он не допускал создания матросских комитетов на судах Черноморского флота, преследовал большевиков, презирал демократов. Типичнейший завоеватель, он называл себя то конкистадором, то кондотьером и с гордостью говорил: «Абсолютная власть всегда будет принадлежать одному, если этот один — сверхчеловек».

Когда революционные матросы разоружили офицеров Черноморского флота, Колчак сломал свой золотой кортик, швырнул в воду и отказался от командования. Он приехал в Петроград и сразу стал кумиром не только аристократов, но и буржуазии.

Монархисты из петроградской знати, офицеры гвардейских полков уговаривали его свергнуть Временное правительство и объявить себя диктатором. Колчак молчал, и молчание его расценивалось как согласие.

Керенский, боясь популярного и опасного соперника, настоял, чтобы Колчак поехал во главе секретной миссии в Великобританию и Америку. Нашел и благовидный предлог — закупку военных кораблей и оружия.

Колчак отправился в Лондон. Его принимали военный и морской министр Уинстон Черчилль и первый лорд адмиралтейства Джеллико; ему показывали новые военные корабли и подводные лодки, в честь его устраивали приемы, о нем восторженно писали газеты.

С таким же почетом встретили Колчака и в Соединенных Штатах Америки. Беседы с президентом и министрами, хор дружных похвал действовали на властолюбивого вице-адмирала, он рос в собственных глазах. Во время этого заморского путешествия Колчак вел дневник.

Колчак понимал, что за всей почтительной лестью английских и американских владык скрывается желание купить его — пока что на всякий случай, для будущего. И он признается в одном из писем к своей возлюбленной: «Итак, я оказался в положении, близком к кондотьеру, предложившему чужой стране свой военный опыт и знания и в случае необходимости голову и жизнь в придачу».

Какой же стране Колчак думает продать свой ум, военные знания и жизнь? Американцев он не уважает — лавочники, японцев ненавидит — сидел в плену, зато англичан считает рыцарями белой расы, великими мореплавателями, принесшими во все концы света европейскую цивилизацию. По его мнению, они и мыслят-то «веками да материками».

После казни Николая Второго Колчак мечтает создать в России «империю воинствующего разума». Дружба с Англией, надежда на Англию, любая помощь от Англии, а потому служить его величеству английскому королю стало его потребностью. «Пусть правительство короля смотрит на меня как на солдата, которого пошлет туда, куда считает необходимым. Война прекрасна; хотя она связана со многими отрицательными явлениями, но она везде и всегда хороша», — пишет он.