Вот вроде бы все это случилось вчера, и мне было страшно, но сегодня я уже ничего не чувствовала и не воспринимала как то, что было бы достойно моего внимания и волнения. Складывалось такое впечатление, будто мои эмоции просто сломались, и активировался какой-то несвойственный для меня режим. Вероятно, на почве всего этого сумасшествия, которое происходит вокруг в последнее время, мой мозг старается обезопасить меня от психиатрической лечебницы. Странно все это и очень трудно объяснить.

Повернув голову к Кравцову, я тут же замерла, разглядывая его глаза цвета предгрозового неба. Мужчина не спал, бог знает сколько уже времени молча наблюдал за мной с нескрываемым любопытством.

— Что? — спросила сразу. — Почему ты на меня так странно смотришь?

Действительно, почему?

Мы вчера занимались диким сексом. Действительно диким, потому что он кардинально отличался от моего первого раза тем, что Борис даже и не собирался сдерживаться в своих желаниях. А я, не стесняясь, кричала, стонала, царапала его кожу ногтями и просила не останавливаться.

— Ты минут десять лежала и, не моргая, глядела в потолок, — он всматривался в мое лицо, будто пытался понять, не тронулась ли я умом. — Я думал, ты вошла в транс.

Я уставилась на Кравцова в упор и не могла понять — смеется он надо мной или говорит серьезно. Но вот прошла минута и его губы изогнулись в улыбке.

— Я пошутил, — мужчина сгреб меня в охапку и прижал к себе, утыкаясь возбужденным членом мне прямо в бедро, отчего я напряглась всем телом и замерла.

Неуверенно заерзал задницей, чтобы найти более удобное положение, я лишь усугубила ситуацию, потому что Борис шумно задышал мне в шею и сжал в ладони мою грудь.

— Н-наверное пора вставать, — пролепетала, нервно кусая губы. — Мария Николаевна уже, наверное пришла и к завтраку нас ждет…

— У меня уже встал, — хрипло произнес мужчина и шумно вдохнул запах моих волос. — Завтрак подождет…

Не успела я даже пискнуть, как в дверь раздался осторожный стук, который, кажется, стал моим спасением, как я сначала подумала, но потом поняла, что это крах!

— Викуша, ты уже проснулась? — дверь тихонько приоткрылась и домоправительница заглянула в комнату, где в этот момент деловито лежал Борис, со мной в обнимку. Хорошо, что у него хотя бы ума хватило прикрыться одеялом! — А ты не знаешь, где Бо… — женщина застыла, увидев своего работодателя в моей постели и покраснела до корней волос, так же тихо и медленно прикрывая за собой дверь.

— Я здесь, Мария Николаевна! — подал голос мужчина, с трудом сдерживая смех то ли от нелепости всей ситуации, то ли из-за моего побагровевшего от стыда лица. Боже, что она теперь обо мне подумает?! — Мы скоро спустимся! Одну минуту!

Та что-то неразборчиво ответила из-за закрытой двери и быстренько ушла. Надеюсь, Мария Николаевна не полицию помчалась вызывать!

Борис, тем временем уже не сдерживался и просто смеялся, позабыв о том, что всего три минуты назад собирался со мной сделать.

— Не смешно! — возмущенно прошипела я, толкнув его в плечо. — Что она обо мне теперь подумает?! А о тебе? Она решит, что ты извращенец и спишь с малолетками!

— Я не извращенец, да и сплю теперь только с одной малолеткой, — его руки снова оказались на мне. — Тебе не все ли равно, что о нас скажут люди? Какая разница, если нам хорошо?

Пожалуй, Борис прав. Я снова переживала о мнении окружающих.

— Никакой разницы, — ответила и прильнула к его груди, отчего по моей коже побежали мурашки.

Поцеловав в макушку, Кравцов крепко обнял меня.

— Если все время будешь волноваться о мнении других, то твоя жизнь превратится в серость. Живешь один раз, малышка, будь собой. Делай то, что тебе нравится.

Я улыбнулась.

— Я поняла тебя.

Мужчина кивнул.

— Так, к какой тебе сегодня паре, говоришь?.. — задумчиво проговорил он.

Я подняла на него голову и нахмурилась.

— Ко второй, а что такое?

Губы Бориса изогнулись в коварной усмешке, а его руки уверенно поползли вниз.

— Мы все-таки ненадолго отложим завтрак, вот что…

Вниз мы спустились вместе, так что когда Мария Николаевна снова нас увидела, смутилась окончательно и опустила голову, делая вид, что очень-очень занята.

— Доброе утро, — проговорила я, садясь за стол, где как обычно меня ждал завтрак, только кажется, минут тридцать как остывший.

— Доброе, — пролепетала та, продолжая протирать посуду.

Я прикусила нижнюю губу и проследила, как Борис садится напротив меня с каменным выражением лица.