Я не показываю этого на своём лице, но огонь разрывает меня изнутри.

— Ты не можешь быть здесь, Саша.

Я слышу, как Юрий что-то шепчет ей ласковым голосом.

— Если босс узнает…

— Я убью тебя, — заканчиваю я за него.

Юрий и Александра выпрямляются. Выражение её лица смягчается, но только на мгновение, а затем оно становится замкнутым, когда она делает шаг вперёд.

— Я хочу вернуть свою прежнюю должность.

Я смотрю ей прямо в лицо.

— Этого не произойдёт.

— Я не охранник оружия. Я снайпер и телохранитель. Я требую вернуть мне мой пост.

— Ты считаешь, что имеешь право требовать от меня что либо, Липовский?

Её спина вздрагивает, а рот приоткрываются, прежде чем она сглатывает.

— Я ... не уйду отсюда, пока не получу свою настоящую работу.

— Я отведу его обратно, — говорит мне Юрий и начинает тащить её.

— Нет. Оставь его, — я встречаюсь взглядом с её потемневшими глазами, в которых стало больше коричневого, чем зелёного. — Никому не позволено приносить ему еду. Когда он будет умирать с голода, он сам уйдёт в хранилище.

— Я. Не. Буду, — у неё хватает грёбаной наглости гордо поднять подбородок и даже свирепо посмотреть на меня.

Я должен отойти, прежде чем я действительно поддамся своим развратным мыслям. Все они начинаются и заканчиваются тем, что она подо мной признается, какого черта она стояла там, когда её любовник стрелял в меня, а затем, по-видимому, отвезла меня в больницу.

Виктор сказал мне это, и он не из тех, кто стал бы приписывать Липовскому какие-либо заслуги, если бы это было не правдой.

Я чувствую взгляд Липовского на своём затылке, когда мы с Кариной выходим в сад.

Как только мы оказываемся вне пределов слышимости, моя сестра выпаливает:

— Почему бы тебе просто не вернуть ему его работу? Что он сделал!? Разве они с Виктором не спасли тебя? Я просто не понимаю.

— Оставь это, Кара.

— Но… О! Он может быть моим телохранителем, если он тебе не нужен!

— Нет. Ему нельзя приближаться к тебе.

— Но почему? — она сердито смотрит на меня. — Просто, чтобы ты знал, Костя попросил Сашу стать главой его телохранителей.

Я переключаю своё внимание на свою сестру.

— На самом деле?

— Он так и сделал! Но Саша сказал, что он твой телохранитель.

Телохранитель, который заманил меня на верную смерть.

Но это не имеет значения, потому что факт остаётся фактом, теперь её жизнь полностью принадлежит мне.

8 Глава

Саша

Правильно ли я поступаю?

Честно говоря, я не знаю. Однако я знаю точно, что не уйду от сюда, пока Кирилл не прекратит это безумие, и по крайней мере, не выслушает меня.

И не просто говорить, а действительно поговорит со мной.

Я знаю, что просить об этом невозможно, поскольку он думает, что я предала его, но я также не хочу быть сослана на неопределённый срок в другой конец территории особняка.

Может быть, он никогда не будет удовлетворён, и я состарюсь и поседею в этом скучном хранилище оружия.

Лучше положить этому конец сейчас. Выиграю я или проиграю, по крайней мере, у меня будет надлежащее завершение.

Прошло три дня с тех пор, как он сказал мне либо возвращаться на свой пост, либо оставаться здесь и умирать с голоду. Я по глупости выбрала последнее, потому что, как я уже упоминала ранее, меня не заставят вернуться в изгнание.

Несмотря на решимость, которая переполняла меня в начале этой миссии, мне трудно справляться с ухудшающимся состоянием моего тела. Я сижу, прислонившись спиной к колонне у входа в особняк, где каждый, кто входит или выходит, может видеть меня.

Я, должно быть, выгляжу жалко, умоляя Босса дать мне шанс, который даже не хочет меня слушать.

Мысль о встрече с Кириллом вызывает у меня мурашки по коже. Но я предпочла бы испытать этот абсурдный дискомфорт, чем знать, что, вероятно, никогда больше его не увижу.

Пройдёт время, и он полностью вычеркнет меня из своей жизни и продолжит жить так, как будто меня никогда не существовало.

Одна только мысль о такой возможности заставляет меня дрожать от страха. У меня есть иррациональный страх, что он никогда не будет ценить или уважать меня так же сильно, как я его.