Ларошфуко, похоже, удивился; Ретц шагнул вперед.

– Король шутит, - сказал герцог.

Ларошфуко улыбнулся Карлу и слегка наклонил голову. Король посмотрел на друга остекленевшими глазами и пробормотал:

– Фуко, вернись Фуко... мой дорогой друг... только не дорогой Фуко...

Ретц задвинул полог над кроватью короля.

Отход ко сну завершился.

Слезы медленно потекли по щекам короля Франции; в Лувре все стихло.

Катрин, лежа в постели, считала минуты. Через два часа она встанет, она не могла переносить ожидание. Она со злостью думала о глупой Клаудии, которая могла пробудить у Марго подозрения. Она думала о глупом Карле, пытавшемся, по словам Ретца, предупредить Ларошфуко. Что, если Ларошфуко понял намек? Он был одним из лидеров гугенотов. Что он сделает? Что предпринял бы любой разумный человек, узнав о готовящемся? Конечно, он занялся бы разработкой ответного плана.

Невозможно вынести томительное ожидание. Время вставать еще не пришло, но она не могла лежать в кровати. Не могла ждать момента, когда на нее обрушится беда. Она должна действовать. Активность поможет преодолеть страх.

Она встала, торопливо оделась и тайком пробралась в покои герцога Анжуйского; там Катрин расположилась рядом с ним, плотно задвинув полог кровати.

Он не спал, потому что его мучил еще больший страх, чем ее. На лбу молодого человека блестели капельки пота, его волосы были не завиты.

– Мой дорогой, ты должен встать и одеться, - сказала она.
– Еще есть несколько часов. Но лучше быть одетым.

– Мама, полночь была недавно; колокол Дворца Правосудия прозвонит только перед рассветом.

– Знаю, мой сын, но мне страшно. Я боюсь, что глупость твоих брата и сестры может раскрыть наши намерения. Вдруг наши враги собираются нанести удар первыми? Я отдам другие приказы. Мы должны начать раньше, чтобы предостеречься на случай предательства. Мы должны поймать их врасплох. А теперь встань и оденься; я разбужу короля. Нельзя терять время, лежа в постели. Я передам сообщение месье де Гизу. Если он узнает об изменении наших планов, можно будет все остальное доверить ему.

– Но, мама, разумно ли менять планы так поздно?

– Боюсь, не сделать это будет губительным. Идем.

Это было лучше, чем лежать в постели и ждать. Действия всегда стимулировали Катрин. Она послала Бушаванна в особняк Гизов, велела Решу разбудить короля и отправить его к ней.

Катрин выбрала позицию у окна, откуда она могла наблюдать происходившее снаружи; наконец явился растерянный и возбужденный король.

– Что это значит, мадам?

– Необходимо изменить наши планы. Мы раскрыли новый коварный план. Необходимо опередить их... промедление опасно.

Карл закрыл лицо руками.

– Откажемся от этой затеи. С меня довольно. Если существует гугенотский заговор против нас, то есть много католиков, готовых защитить королевскую семью.

– Что? Ты позволишь им прийти и убить нас здесь, в Лувре?

– Похоже, убийство все равно произойдет.

Мать и герцог Анжуйский испуганно посмотрели на Карла. Он был безумным. Непредсказуемым. Они поступали правильно, не доверяя ему. Могли ли они знать, какие мысли придут ему в голову в следующую минуту? Промедление было опасным, они и так потеряли много времени из-за ненадежного короля.

– Я знаю, убийство должно произойти, - всхлипнул Карл.
– Кровопролитие неизбежно. Но давайте не будем начинать его.

– Понимаешь ли ты, - тихо сказала Катрин, - что гугеноты нападают на нашу Святую Церковь? Неужели будет лучше, если погибнут не еретики, а она, непорочная невеста нашего Господа?

– Не знаю, - крикнул король.
– Я просто хочу остановить это кровопролитие.

Зазвонил набатный колокол Сент-Жермен л'Оксеруа; через мгновение уже казалось, будто звонят все колокола Парижа.

Поднялся шум: крики, визги, безжалостный смех; предсмертные вопли мужчин и женщин смешивались о мольбами о пощаде.

– Началось...
– прошептал король.

– Господи!
– забормотал герцог Анжуйский.
– Что мы наделали?

Он посмотрел на мать я увидел на ее лице то, что она редко позволяла ему видеть - страх... такой страх, какой он не пожелал бы испытать никому.

Она еле слышно повторила его слова, обращаясь как бы к себе самой:

– Что мы наделали? Что теперь произойдет?

– Ад обрушился на землю!
– закричал король.
– Ад обрушился на землю!

– Остановите это, - взмолился герцог Анжуйский.
– Остановите безумие, пока оно не зашло слишком далеко. Пока мы не погибли... остановите, говорю вам!

Катрин впервые в жизни запаниковала.

– Ты прав, - пробормотала она.
– Мы должны все остановить. Я отправлю послание Гизу. Адмирал не должен умереть...

Хотя на небе еще не появились первые признаки рассвета, весь Париж уже проснулся на пороге дня Святого Варфоломея.