— Разве нельзя ручей на поверхность вывести?

— Можно, но он тут же испарится или опять в почву уйдет. Суховеи постоянные и грунт рыхлый.

Мне вспомнился рассказ Лизы о том, с чего начинала первая королева.

— Роднички! Пусть их будет много. Выводить из-под земли в укрепленные колодцы и сразу обсаживать влаголюбивыми растениями, корни которых уплотнят почву. Через время высадить кустарники и между ними съедобные для чоттов травы. Русла ручейков от источников направить в небольшое озеро. Вокруг получится оазис, который постепенно можно будет расширить до полного озеленения планеты. Вот! — выдохнула я. — Конечно же, я не мелиоратор и в моем предложении есть масса недочётов и ошибок, но с чего-то надо начинать. Кстати, почему профессионалов не пригласите?

— Совет приказал обходиться своими силами, — хмуро ответил инспектор. — И мне нравится твоя идея насчёт родников.

— Агапи, сможешь сегодня преподавателя травоведения проводить к королеве и послужить им переводчиком? — включился в разговор дед. — Надо выяснить вкусы и предпочтения чоттов, чтобы заказать семена и саженцы в аграрных мирах.

— Нам же пока много не надо. Для начала попросим дедушку Лёшу с Океана поделиться травками. Пусть свои папоротники и кустарники немного проредит. А водяник Нил даст камыша и осоки. Они добросовестно проследят, чтобы не занести сюда случайных переселенцев. Мир здесь стерильный.

Мужчины переглянулись.

— Туристка, ну вот откуда ты столько всего знаешь?! — закатив глаза, воскликнул Инк.

— Долго живу, много читаю, память хорошая, — опять отмахнулась привычной фразой.

Инспектор от хохота скорчился на диване, а дед просто умильно улыбался, глядя на меня. Ну да, по сравнению с количеством их жизненных оборотов, я — младенец.

Дверь приоткрылась, и в щелку протиснулся нос и губы секретарши:

— Лэр ректор, к вам Актиум Лаппа просится. Пустить? — громогласно прошептала она, шевеля губами как рыба, и, получив согласие, приоткрыла дверь перед преподавателем на ширину трёх ладоней. — Идите.

Через щель в кабинет скользнуло худое угловатое существо в форменном сюртуке. Под мышкой костлявым локтем преподаватель придерживал фолиант, который по толщине мог соревноваться с его худосочностью и дополнял угловатость тела уголками кожаного переплёта. Глубоко посаженные глаза Актиума Лаппы внимательно осмотрели присутствующих, после чего он, повернувшись ко мне спиной, низко поклонился деду и Инку:

— Лэры, готов служить Совету.

Выслушав задание, травник вновь низко поклонился и сказал:

— Не понимаю, зачем идти в подвалы, когда и здесь прекрасно можно решить вопрос. Вы позволите? — кивнул он на диван.

Получив разрешение, он со стоном облегчения опустил худой зад в мягкие подушки и раскрыл свою книгу на острых коленях. «Энциклопедия травоведения и растениеводства» — успела прочитать на титульном листе. У меня даже руки зачесались, как захотелось полистать и найти что-то новое по интересной для меня теме.

— Вот смотрите, — он достал стилус и начал быстро писать бисерным почерком список, перелистывая заранее отмеченные закладками страницы. — Это те растения, которые имеют свойство приживаться в любых почвах и выживать при неблагоприятных условиях.

Вглядываясь в чёткие рисунки и опознавая растения, я недоумевала всё больше и больше. А после того, как эксперт вслух зачитал короткий список, непроизвольно выпустила из ноздрей густое облако чёрного дыма. Все трое уставились на меня с удивлением.

— Лэр Лаппа, за что вы так ненавидите чоттов? — немного успокоившись, спросила я.

Всё то же непонимание во взглядах деда и Инка и что-то непонятное в глазах травника.

— Да, эти растения могут выживать на любых пустошах и при любых условиях, но они смертельно опасны!

— Курсант, вы хотите оспорить мнение магистра травоведения? — ехидно спросил препод.

— Я не оспариваю. Вы составили отличный список ядовитых растений. Например, хеклиум, который вы характеризовали как отличную кормовую базу. Да, у него огромные сочные листья, но его сок вызывает мутацию и угнетает деление клеток любого организма. Дальше в списке пих. На моей родине эту травку называют вёх, или цикута. В древние времена приговорённым к казни подносили чашу сока цикуты, и несчастный умирал в мучениях, — у Инка брови поползли на лоб, и он посмотрел на хмурого деда, явно переговариваясь о чём-то ментально. — Следующее рекомендованное вами растение — кониум. В моем мире считается инсектицидом — из него готовят препараты для уничтожения насекомых. Два оставшихся мне незнакомы, но думаю, что они столь же «полезны» для чоттов, как и названные выше.

Увидев, как хмурится ректор, преподаватель заблеял:

— Наверное, я ошибся. Я не знал, что эти травы ядовиты. Сейчас подберу другие.

— Если вы, магистр, так плохо разбираетесь в своем предмете, то чему же вы обучаете курсантов? — сурово спросил Тес'шас.

— От прежнего ректора нареканий не было.

— Может быть, потому, что именно он пристроил вас преподавать, а до этого вы были бродячим продавцом травяных сборов? — спросил Инк, сворачивая сообщение, полученное через кристалл связи. — Я запросил в архивах ваше личное дело. В нем отмечено, что вас несколько раз обвиняли в продаже настоев для прерывания беременности. Также вас допрашивали как свидетеля отравления. У вас есть запреты на посещение девяти миров, а в трех мирах вам объявлена вендетта. Меня удивляет то, что с такой репутацией вас приняли в Учебный Корпус.