«Я тебе о Бальдуре, о Конунг,

Расскажу». И — словно мирозданья

Глубина пред ним открылась — вещий

Устремил в пространство взор и начал:

2 «Мрак был в мире. Вдруг орлы вскричали,

С гор небесных пролилися воды,

Грянул гром, и свет в пространство брызнул:

Народился Бальдур златокудрый!

Народился и помчался в небе,

Сыпля стрелы в недругов бегущих,

Юный, светлый, в панцире и шлеме,

В колеснице с белыми конями.

Клик и пенье в воздухе раздались,

Восклицали все народы: слава!

Восклицали боги в небе: слава!

Слава свету родшемуся, слава!

Слава родшим — Фригге и Одину!

Так потом — на Бальдуровой свадьбе —

Вдохновитель песен, светлый Брагги,

Пел ему с заздравным кубком славу.

Да! тогда божественный не думал,

Что придется скоро песнь иную

Спеть ему на Бальдуровой тризне...

Уж в тот миг, как он родился, Фригга

Слышит — ворон ворону прокаркал:

«Чую, чую, народился Бальдур,

Радость в небе, да и пир у Геллы».

У подножья мирового дуба,

У ключа медвяного, так норны

В то же время предрекли Одину:

Век недолгий Бальдуру назначен;

Он умрет — всё в мире пошатнется,

И настанет общее крушенье.

Вдруг струя медвяная иссякнет,

От которой с каждою зарею

Боги пьют и почерпают силу,

Блеск и юность вечную, и крепость,

И они внезапно поседеют,

А на древе жизни свянут листья.

Все враги, которых лишь сковавши,

Боги мир создать могли, восстанут.

Лютый змей, на дно морское ими

Вкруг земли поверженный в оковах,

Встрепенется, пламенем и смрадом

Небеса наполнит, потрясая

И земли и неба твердь, а воды

От его ударов расплеснутся

И с земли, окроме гор, всё смоют.

Волк Фенрир, которому насилу

Увязали боги пасть, — он путы

Разорвет и челюсти раскроет,

А когда раскроет, то коснется

До земли одной, другой до неба, —

А уж он одним льдяным дыханьем

Убивает всё, что встретит. Солнце

И луну проглотит он, и боги —

Кто пойдет с ним в бой, окаменеет;

Светлый Азград рушится, и смертный

Мрак и хлад вселенную постигнет.

Вот что норны мрачные сказали

При рожденьи Бальдура Одину,

Отчего у миродержца разом

На челе тогда ж запечатлелись

Две бразды, да так уж и остались.

Все с тех пор творения и боги

Устремили к Бальдуру лишь очи,

И когда задумчивый он выйдет

Иль совсем не явится на небо —

По вселенной трепет и смятенье.

3 Но о смерти и не думал Бальдур;

Не давал мечу в ножнах заржаветь,

Сыпал щедро золотые стрелы,

Избавляя страны и народы

От чудовищ, населявших землю.

Неудачу только раз он встретил:

<