И люди станут братья!..

Что медлит гвоздь и млат?..»

— «Сей крест не жертвы просит:

Смиреньем пожри за мир!

Он небу покорность возносит,

60 Земле — вещает мир».

«Всё снов опьяняющих дали!

Очей, ах! у Гордости нет!

Ты мнил: на подвиг дали

Тебе простор и свет.

Глупец! то — труд непосильный,

И путь — не по силам твоим!

Узнай свой крест могильный

И яму сырую под ним!..»

— «Игралища буйных мечтаний!

70 Милей им истомный обман,

Чем темный праг скитаний,

Чем легкий прах полян!»

28. ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ{*}

Над смертью вечно торжествует,

В ком память вечная живет.

Любовь зовет, любовь предчует;

Кто не забыл — не отдает.

Скиталец, вдаль — над зримой далью —

Взор ясновидящий вперя,

Идет, утешенный печалью...

За ним — заря, пред ним — заря...

Кольцо и посох — две святыни —

Несет он верною рукой.

Лелеет пальма средь пустыни

Ночлега легкого покой.

ГЕСПЕРИДЫ{*}

’ . Orph.[1]

29.ГОЛОСА

Муз моих вещунья и подруга,

Вдохновенных спутница менад!

Отчего неведомого Юга

Снится нам священный сад?

И о чем под кущей огнетканой

Чутколистный ропщет Дионис,

И, колебля мрак благоуханный,

Шепчут лавр и кипарис?

И куда лазурной Нереиды

Нас зовет певучая печаль?

Где она, волшебной Геспериды

Золотящаяся даль?

Тихо спят кумиров наших храмы

Древних грез в пурпуровых морях;

Мы вотще сжигаем фимиамы

На забытых алтарях.

Отчего же в дымных нимбах тени

Зыблются, подобные богам,

Будят лир зефирострунных пени —

И зовут к родным брегам?

И зовут к родному новоселью

Неотступных ликов голоса,

И полны таинственной свирелью

Молчаливые леса?..

Вдаль влекомы волей сокровенной,

Пришлецы неведомой земли,

Мы тоскуем по дали забвенной,

По несбывшейся дали.

Душу память смутная тревожит,

В смутном сне надеется она;

И забыть богов своих не может —

И воззвать их не сильна!

30. ТРИЗНА ДИОНИСА{*}

Зимой, порою тризн вакхальных,

Когда менад безумный хор

Смятеньем воплей погребальных

Тревожит сон пустынных гор,

На высотах, где Мельпомены

Давно умолкнул страшный глас

И меж развалин древней сцены

Алтарь вакхический угас, —

В благоговеньи и печали

Воззвав к тому, чей был сей дом,

Менаду новую венчали

Мы Дионисовым венцом:

Сплетались пламенные розы