Она интригующе повела плечами, отчего халатик задрался ещё выше. Зрелище приятное, не стой у меня над душой телохранитель с саблей.

– Знания, – ответил я ей прямо в глаза, не соскальзывая взглядом на белоснежные ляжки. – Только с тех-охотниками общение у меня не задалось. Так что этот вариант отпадает.

– Вот как…

Госпожа Неко озадаченно нахмурилась, но затем радостно просияла.

– Точно! У меня есть, что тебе предложить. У нас здесь живёт один подходящий человек, которому покровительствует сам лорд Инаба. Он учёный, алхимик и коллекционер древностей. Я устрою, чтобы ты смог к нему беспрепятственно попасть, в любое время. Идёт?

– Договорились.

– Замечательно! – она снова захлопала в ладоши и жадно схватилась за чашу. – А теперь расскажи что-нибудь ещё о своих путешествиях, пожалуйста!

Ночной клуб купался в разноцветных огнях.

Диджей выдал бодрый бит, в такт которому пульсировала толпа под нами, словно единый организм. На её движения можно смотреть бесконечно, как на морской прибой или пляшущие языки костра. Есть в этом что-то гипнотическое…

Обычно такое созерцание манило присоединиться к танцующим, став новой бездумной клеточкой псевдо-организма, но сегодня настроение было не то.

– Чё такой хмурый? – толкнул меня в плечо Серёжа Белкин, вернувшийся из туалета.

Судя по его зрачкам, он не только перепихнулся там с очередной смазливой девчонкой, но и всосал в себя дорожку-другую.

– Да оставь ты его, – махнул пухлой рукой Жорик. – У него опять заёбышки пошли…

– Каждый год одно и то же, – поддакнул Наиль. – Давай лучше жахнем! Присунул хоть?

– Да как всегда…

Я никак не отреагировал на их привычный бубнёж, продолжая наблюдать за беснующейся внизу толпой, облокотившись о перила. Наш столик находился на третьем ярусе, и весь танцпол отсюда было видно, как на ладони. Ни одного грустного лица – все весёлые и довольные жизнью.

Что я, мать вашу, здесь забыл?!

У меня душе будто кто-то нагадил, и чем больше я пытался затолкать это противное чувство куда подальше, тем сильнее оно становилось. Нажраться вместе с остальными, что ли? Ну нет, потом ещё хуже будет. Лучше с утреца прямо на трек рвануть.

И пока я прикидывал, какую тачку лучше выбрать, неподалёку послышался странный звук, совсем неподходящий для элитного заведения. Хруст старых, рассохшихся досок, перекрывший разом всю музыку. Откуда им тут взяться?

Я обернулся, но вместо веселящихся приятелей увидел четыре силуэта в плащах-пыльниках, которые двигались гуськом мимо меня. Доски скрипели под их ногами.

Твою ж мать, задремал, горе-сторож! Вроде бы и выспался уже, но от бесцельного лежания всю ночь напролёт меня незаметно сморило. Чуть не проспал самое интересное…

Когда я просил начальника полиции подыскать нам дело попроще, у меня даже в мыслях не было, что нам может так повезти. Не работа, а мечта! Лежи на койке и ни хрена не делай. Правда, за прошедшие пару суток я уже успел порядком заскучать от ничегонеделания. Вон даже всякая хрень из прошлой жизни сниться началась.

Жаль, что сменить меня некому – Двойка теперь пропадала в Белом районе, карауля взбалмошную дворянку, а остальные только шли на поправку. Доске удалили трубку из горла, но ни говорить, ни глотать она ещё толком не могла. Сторк тоже потихоньку оживал, а вот Хруст пока что едва шевелил челюстью во время еды, после чего сразу отрубался. Оставлять же вместо себя Лиффию нельзя – это всё ж таки задание. Пусть даже из разряда: «не бей лежачего».

На счёт лежачего, это я вовсе не про себя, а про человека, которого необходимо было стеречь. Он валялся на соседней койке и периодически постанывал от боли, даже во сне. Вместо ног у него остались жалкие обрубки, обмотанные окровавленной тканью, так что далеко убежать он не мог при всём желании. И пусть мы находились в местной больничке, всё медицинское обслуживание здесь сводилось к редким капельницам и ещё более редкой кормёжке. Сменой повязок и чисткой ран никто не заморачивался. А зачем, если можно просто намазать на пострадавшее место Панацею погуще? И никаких проблем. Правда, некоторых такая процедура убивает сразу, но кого волнует правильная дозировка…

Врачи здесь носят чёрные балахоны и вытянутые маски-респираторы, напоминающие птичьи клювы, не снимая их никогда. Так что опознать конкретного медика весьма проблематично. Да и в городе их не узнаешь, даже если нос к носу столкнёшься.

Безногий вроде бы помирать не собирался, поэтому я продолжал ответственно бдить, от нечего делать изучая обстановку и своего подопечного. Им оказался здоровенный детина (в прошлом) с печальным лицом и квадратным подбородком. Звали его Шест. Понятное дело, это не настоящее имя, а позывной. До того, как попасть сюда, он служил в имперской армии самураем. Сначала на границе, а потом его перевели сюда за какие-то заслуги в качестве привратника. Как говорится, карьера пошла в гору, но тут служаку подвело собственное рвение.