Это утро выдалось дождливым, небо плотно затянуло серая пелена. Вольга уже возвращался домой, как путь стало затягивать плотным туманом. Через несколько секунд воин потерял тропу и остановился. Он чувствовал, что за ним кто-то наблюдает из густого тумана. Ловким движением он достал кинжал из-за пояса левой рукой и притаился. Правая рука же сжимала топор. Вольга стал прислушиваться.

– Все так же, как и в тот день, – подумал воин, и не секунду не сомневавшийся в происходящем.

– Спрячь оружие, – раздался хриплый голос из тумана, – тебе нужно помочь ему!

Вольга узнал тот же самый голос, каким он был в тот день. Из густого тумана выпрыгнуло огромное чудовище. Не было сомнений, это был тот огромный черный волк. Волк повернул голову к путнику и сказал:

– Иди за мной, – и прыгнул в чащу леса.

Вольга прогнав ступор, увидел, что в густом тумане следом за чудовищем, остается тропа. Слева и справа все также непроглядный туман, но тропа не затягивалась. Воин, не думая не секунды, бросился в погоню. Вольга бежал что есть сил, но не мог догнать черное чудище. Волк удалялся все дальше и дальше, и вскоре преследователь потерял его из вида. Тропа стала затягиваться густым туманом, и Вольга потерял все ориентиры. Остановившись, он услышал детский плач. Воин медленно, практически на ощупь, стал продвигаться к рыдающему ребенку. Чем ближе он подходил, тем более знакомым казался голос ребенка. Вскоре Вольга узнал его, это был младший сын бортника. Следопыт постарался ускориться и помочь ребенку, но стена из бурьяна преграждала ему путь. Пока Вольга прорубал себе дорогу, туман рассеялся, да так, что от него не осталось и следа, как будто его не было вообще. Сквозь редкие деревца, воин увидел ребёнка. Ребенок, лет шесть от роду, сидел на полянке около огромного дуба. У него уже не оставалась сил плакать. Вольга бросился к нему, добежав, он крепко его обнял, чтобы ребенок почувствовал себя в безопасности. Но ребенок, причитая, пытался вырваться.

– Не бойся, теперь тебе ничего не угрожает, – взволновано прошептал Вольга, пытаясь восстановить дыхание.

– Па… па… па… – хныкало дитя.

– Что случилось?

– Па… па… там, – показывая рукой на яму у корней дерева. Вольга отпустил ребенка, и посмотрел в яму, на дне сидел бортник.

– Сом? Ты живой? – крикнул воин.

– Да, – отвечал человек на дне ямы.

– Двигаться можешь?

– Почти, я кажись, ногу сломал, сам не вылезу отсюда, – продолжал Сом.

– Подожди еще немного, сейчас что-нибудь придумаю, – сказал Вольга и начал искать, чем можно достать раненого из ямы.

Сом что-то в ответ пробормотал, но спаситель его не услышал. Вольга срубил два небольших деревца, умело работая топором, обрубил ветки. Сделав несколько зарубок под углом так, чтобы можно было положить палки, сделанные из оставшихся веток, которые он забил обухом топора. Получилась кривая, но все же добротная лестница. Вольга внимательно осмотрел яму. Она была не глубокой, но по покатому скользкому склону и здоровый то человек вряд ли вылезет, не говоря уж о раненом. Воин аккуратно опустил лестницу, и спустился к бортнику. Сом сидел на земле, прижавшись спиной к стене ямы. Вольга посмотрел на ногу бортника, и опасения были не напрасны, он не мог ей пошевелить, и она вся распухла.

– Плохо дело, – подумал Вольга, но ничего не стал говорить, а лишь крикнул: – Эй, малой, скинь сюда несколько обрубков и кору, которой я лестницу обвязывал, но ребенок не пошевелился.

– Сынок, – начал Сом, – папе очень больно, и если ты поторопишься, то мы скоро окажемся дома!

Ребенок словно оживился. Он послушно нашел обрубленные ветки и сбросил в яму к отцу.

– Потерпи друг мой, скоро придем в деревню, лекарь поможет тебе, – успокаивал спаситель.

– Осталось только выбраться, – сквозь боль смеялся Сом. Вольга зафиксировал ногу, и аккуратно дотащил его к краю этой западни.

– Держись за лестницу, я подам тебе руку, – сказал Вольга, и быстро вылез из ямы. – Давай подтянись и хватай руку.

– Попробую, – ответил Сом и медленно начал подниматься. Бортник подтянулся, опираясь на здоровую ногу, и через два пролета схватился за руку спасителя. Вольга вытянул пчельника из ямы.

– Как тебя туда угораздило? – начал расспрашивать Вольга, – еще и ногу сломал.

– Да как, – оправдывался Сом, – пошли утром с сыновьями мед качать, да все этот дождь проклятый. Шли мы, значит по лесу, вон там, – показывая рукой, – стоят мои ульи. А тут ливень не с того не с сего. Ну и решили мы спрятаться от дождя под дубом. Кто ж знал, что здесь старая медвежья яма. Ну, я поскользнулся и упал сюда, и сильно ногой ударился о стенку. Старшего сына отправил в деревню, чтобы кто-нибудь пришел помочь. Тебя Любомир позвал?

– Нет, я не встретил твоего сына, – умолчав про волка Вольга, думая, что, как и тогда, его поднимут на смех, – я был не далеко и услышал плач.

– Надеюсь, сын не заблудится, – беспокоился бортник.

– Не переживай, – утешал воин, – переводи дух, да надо двигаться, авось потихоньку и догоним.

Вольга дал рогатину пчельнику, чтобы тот опирался на нее, а сам положил его руку на шею. Медленно, но, верно, они ковыляли по тропинке. Витязь здесь не был, поэтому Сом показывал дорогу. Вскоре они добрались до трухлявого дерева, где и присели отдохнуть. Деревни не было еще видно, но она была не далеко.

– Тебе не кажется, что тихо как-то? – спросил Вольга.

– По-моему как обычно, – отвечал бортник. – Птицы не поют, потому что дождик накрапывает.

– Да нет, в деревне тихо, – беспокоился воин, – сиди здесь, я проверю.

Вольга вскочил и направился в деревню, очень быстро добежал до окраины леса, воин остановился у высокого кустарника, чтобы осмотреться. Поселение было безжизненным. Абсолютная тишина, звенела вокруг. Вольга сжимая топор в руке, тихо и осторожно продвигался. Осмотрев каждый дом, он не нашел никого, только истоптанную грязными сапогами, траву. Селяне как будто исчезли, как вдруг на земле Вольга увидел кровавые следы. Следы были похожи на то, что кто-то тащил тело. Воин, предвкушая самые страшные опасения, пошел по ним. Следы вели за границу деревни, и вскоре он увидел, кому они принадлежали. Слева от тропы, лежали два окровавленных тела. Вольга со слезами на глазах, узнал их. Старик и молодая, совсем юная девушка. Мит, так звали старика, был лучшим другом старосты, и самым старым лекарем, отцом Мирина. Старика безжалостно зарубили. Девушке же, было лет двенадцать, жить да жить, но кто-то решил иначе. Любослава лежала рядом, смотрела ясными глазами в серое небо. Вольга закрыл ей глаза, и в нем разгорелась звериная ярость, он знал этих людей, и поклялся отомстить всем и каждому, кто убивал их. Воин бросился со всех ног в погоню за убийцами, двигаясь по следам. Вольга быстро пересек поле, и, выйдя к лесу, увидел полянку из примятой травы. Видно, здесь устроили привал душегубы. Рядом с поляной к молодому дереву был привязан старик. Руки были завязаны за деревом. На старике не было живого места. Его грудь и все вокруг было истыкано стрелами. Это был староста деревни. Вольга осторожно перерезал путы, и положил тело старосты на землю, а после упал на колени и горько зарыдал. Он проклинал судьбу, что так жестоко с ним обошлась. Как вдруг, в кустарнике неподалеку раздался едва заметный шелест, и сразу стих. Вольга настороженно, достал оружие, и приготовился. Он чувствовал, что за кустами, кто-то есть. И вот опять, тот же едва заметный шелест. Воин молниеносно вскочил на ноги, и исчез из поля зрения, и через мгновенье был за спиной, притаившегося за кустарником человека. Острый кинжал находился у горла и готов был в любой момент вкусить кровь врага.