Глеб, спровадив гостей, тщательно смыл с себя следы бурной групповушки. Ничего нового он для себя не открыл. Разве только видел, как Фил страстно желает, чтобы его поимели в задницу. Но на такое у Варвара желаний не было. Он с геями общался и прежде, среди байкеров такие типы тоже водились, но в плане секса не интересовали. Хотя Глеба всегда это удивляло: как так? Вот стоит перед тобой брутальный накаченный мужик со буграми стальных мышц. От него буквально веет мужской силой. А на самом деле он – пассивный гей, который обожает, когда другой такой же здоровый кабан его пялит, как молоденькую девчонку.

Но все-таки Фил был прав. Его ласки зародили в душе Глеба сомнение. Вернее, некий интерес к голубому сексу. Нет, о чувствах там по-прежнему не могло быть и речи. Просто Варвар представил, каково это, когда ты трахаешь парня? А когда – он тебя? Для интереса Глеб наклонился, широко расставив ноги, и попробовал ввести себе средний палец в анус. Неприятно. Кольцо сфинктера сразу сжалось, не пуская внутрь, и расслабить его не вышло. Чертыхнувшись, Глеб продолжил принимать душ.

Все, кого приводил к себе Глеб, думали о нем разное. Что мажор, наглый и бесцеремонный. Что грубый, потому позволяет себе в отношении девушек разные порой не слишком, а иногда вообще неприятные вещи. Но при этом щедрый, и если слишком сильно ударит по попе или оставит засос на шее или груди, то может сделать подарок. Новенький «яблофон» подарить, например. Или даже цепочку с кулоном, настоящий французский парфюм, а иногда – сунуть несколько сотенных купюр в евро.

Но при этом чего не следует ждать от Глеба, так это приятных слов. Комплиментов он никогда не говорил и уж тем более никто и никогда не слышал от него «люблю». Или даже просто «ты мне нравишься». Но это все были внешние проявления его характера. О том, каков на самом деле Варвар, не знал никто, кроме одного человека на свете – его самого. И тут скрывалось такое, о чем посетители его квартиры даже не догадывались.

А дело в том, что Глеб однажды решил запечатлевать на видео всё происходящее в его жилище. На эту идею его натолкнуло… горькое сожаление. Он теперь, после многих лет, проведенных вдали от матери, страшно горевал о том, что у него нет ни одной видеозаписи с ней. Только несколько семейных фотографий. Но они не дают представления о том, как двигается человек, как проявляет эмоции, какова у него мимика.

За столько лет одиночества Глеб совершенно позабыл, как говорила его мама. Не помнил её голоса, а когда пытался это сделать, то воспоминания словно упирались в черную непроницаемую стену. Потому, когда он стал жить один, то как-то раз, снова отчаявшись представить свою маму, решил больше никогда не допускать подобной ошибки. «Пусть всё, что происходит в моем жилище, будет записываться на видео, а я потом решу, что с этим делать», –подумал он.

После этого из Германии были приглашены специалисты по видеонаблюдению. Местным Глеб решил не доверять: рано или поздно разболтают. С иностранной же фирмой было подписано соглашение, что никто и никогда не опубликует информацию о завершенном проекте. Немцы, гордящиеся сохранностью персональных данных своих клиентов, всё молча подписали. Потом за три дня установили сложную систему видеонаблюдения, обнаружить которую можно было только с помощью специального оборудования. Данные транслировались на специальный сервер в интернете, доступ к которому был только у Глеба.

Правда, через несколько лет он понял, как был недальновиден: ему в какой-то момент надоело жить в арендованной квартире, и он купил свою, на 20 этаже новостройки в тихом отдаленном районе города, на самой его окраине, у кромки бескрайнего леса. Снова пришлось Варвару обращаться к немцам, чтобы те перенесли аппаратуру на новое место. Специалисты и в этот раз сработали быстро, и коллекция видеозаписей продолжила пополняться.

Кого там теперь только не было! И чаще всего фигурировал на записях Фил, который стал для Глеба чем-то вроде преданного слуги. Парень сам так захотел. После той безумной оргии он буквально через несколько дней признался Варвару, что влюбился в него без памяти.

– И что ты хочешь от меня? – равнодушно ответил Глеб.

– Я… не знаю, – растерялся Фил. – Может, простого сочувствия?

– Такой ерундой не страдаю, – отрезал байкер. – Хочешь быть рядом – будь, я не против.

– Правда? – с надеждой в голосе спросил Фил.

– Да. Только есть условие.

– Какое? Я готов…

– Подожди соглашаться. Может, тебе ещё не понравится, – усмехнулся Варвар.

– Я люблю тебя, Глеб, – скороговоркой произнес парень. – Мне всё равно, что ты скажешь…

– Моё условие – это твоё подчинение. Беспрекословное. Я говорю – ты выполняешь. Если согласен, – мы вместе. Нет – пошёл на хер отсюда, – сказал Глеб. И едва прозвучали его последние слова, как Фил закивал головой, улыбаясь:

– Я согласен! Конечно! Боже… спасибо тебе!

– Мне или Ему? – насмешливо спросил Варвар.

– Вам обоим, – ответил парень.

Глеб пожал плечами. Странный он какой-то, этот Феофилакт. Вроде так посмотришь – обычный, ничем не примечательный. Бесцветный какой-то. Робкий, тонкий, в глаза заглядывает с собачьей преданностью. И вот это – самое непонятное. «Почему у него крыша съехала? Что он во мне такого нашел?» – спросил себя Варвар. Но ответа не нашел. Да и быстро пришел к выводу, что ему глубоко наплевать. Каждый сходит с ума по-своему. Одни любя в Турции отдыхать, валяясь на пляже, другим обязательно раз в год нужно трахнуть тайского транссексуала, а этот вот, Фил то есть, в него, в Глеба влюбился по уши.

Но сразу Варвар не смог придумать для своего горячего поклонника никакого особенного поручения. Единственное, в чем заключались теперь их странные отношения – они вместе иногда ходили на пляж, в кафе, даже в кино. При этом Фил светился от счастья. Наверное, ему казалось, что они выглядят со стороны, как настоящая гей-пара. Только секса между ними практически не было. Максимум, что Варвар позволял своему поклоннику – делать ему минет и римминг, не больше. Парень однажды попробовал сунуть Глебу в анус палец, да так получил кулаком по лицу, что потом не появлялся неделю – сидел дома с разбитой опухшей губой.