Вот и теперь дилдо пригодился. Взяв его в руку, Глеб потребовал:

– Закрой глаза и молчи.

– Да, да… – страстно прошептал Фил. Бедолага даже не представлял себе, что ожидает его в дальнейшем. А Варвар между тем, смазав фаллос лубрикантом, приставил его к нежной дырочке ануса, которая расслабилась, готовая к проникновению.

– Готов? – с усмешкой спросил Глеб.

– Да, конечно, – прошептал Фил. – Прошу тебя, скорее.

– Ну, сам напросился, – сказал Варвар и сильно, резко ввёл дубинку парню в задницу.

Как же Фил заорал! У Глеба даже в ушах зазвенело. И не просто его неловкий партнер закричал, но и попытался вырваться, резко подавшись вперед, чтобы дилдо выскользнул из его попы. Та явно не ожидала подобных размеров. Но бесполезно: Варвар протянул руку вперед, чтобы дубинка не выскочила, и когда живот Фила прикоснулся кровати, сделал ещё одно движение, продолжив начатое.

Фил, уткнувшись лицом в постель, утробно завыл. Из глаз у него полились слёзы.

– Ещё хочешь? – бросил ему Варвар. Он ожидал, что парень откажется, станет проклинать его, ругаться, попробует вырваться, но неожиданно услышал сквозь рыдания:

– Да!..

В следующее мгновение, ожидая нового удара, Фил просунул руку себе под голову и вцепился в неё зубами. И когда фаллос продолжил движение вглубь его тела, он застонал и укусил себя, чтобы снова не заорать. Он уже знал: Глеб ненавидит громкие звуки, особенно когда кто-то кричит или стонет в порыве страсти. Сам, когда трахает кого-нибудь, он только сопит носом или тяжело дышит, а чтобы стонать – такое происходит с ним крайне редко. Фил слышал всего раза три, и то лишь потому, что в те моменты Варвар был нетрезв.

Теперь же он пребывал в полнейшей трезвости, потому стал дальше трахать парня резиновым дилдо. Вытаскивал его, 20-сантиметровый, на всю длину, а потом резко загонял обратно. Фил при этом хватал себя зубами, роняя слезы от сильной боли. Но терпел. Страдал, но не хотел убегать. Не требовал прекратить, потому что в какой-то момент неприятные ощущения начали стихать. Они уходили, словно ноздреватый снег под ярким мартовским солнцем. И на смену боли приходило наслаждение.

Чтобы достичь его поскорее, Фил постарался расслабить сфинктер, и теперь фаллос скользил в его прямой кишке, не встречая сопротивления. А поскольку ещё и упирался в простату, то под членом парня натекла лужица вязкой жидкости – из него выталкивалась по капле смазка.

– Да… трахай… трахай меня! – стал шептать Фил. – Глубже… да, вот так! Ещё, пожалуйста! Ещё!

Наслаждение накрыло его с головой, и через несколько минут, когда Глебу самому уже стало казаться, что из заднего прохода Фила скоро дым пойдет от трения, то вдруг дернулся несколько раз всем телом и кончил, хотя член его оставался мягким. Усмехнувшись, Варвар остановил движения. Дилдо так и остался в анусе парня. Торчал там, как копье в поверженном в бою воине. Пришлось Филу доставить его самостоятельно. Заодно потом и тщательно мыть, поскольку хозяин квартиры, бросив свою жертву, ушёл на балкон курить.

Через некоторое время Фил, приведя себя в порядок, пришел к Глебу. Встал рядом с ним.

– Почему ты меня не хочешь? – спросил он, тоже закуривая.

– Потому что ты педик, а я – нет, – сказал Варвар.

– Но ведь ты же меня трахнул сегодня.

– Не я, а тот хрен резиновый, – прозвучало в ответ.

– Но может быть…

– Не может.

– Неужели я тебе совсем не нравлюсь? – грустно спросил Фил.

– Пошёл на хер, – равнодушно сказал Глеб, глубоко затянувшись сигаретой.

Парень потушил свою, едва начатую. Он уже знал: после такого пытаться продолжить с Глебом разговор бесполезно. Может и ударить, если приставать. Или выбросит из квартиры. Одна девица уже нарвалась на такое. Была слишком навязчива. Филу пришлось потом утешать её на лестничной клетке, где она оказалась голой: Варвар не только выпихнул её за дверь, но и вещи выбросил следом. Да и его, Фила, туда же вытолкнул. Только парень уже привык, а для девушки такое поведение было в новинку. Долго плакала потом.

Глебу было противно. Весь этот анальный секс с дилдо в руках… «На кой чёрт он мне сдался? Мерзость», – думал он. С другой стороны, человеком он всегда был любознательным. Потому интересовался всеми сторонами секса. В том числе такими. Хотя и в этом он установил для себя ограничения. Например, всякие там «золотые дожди», животные, садо-мазо с настоящим насилием до крови, несовершеннолетние – это для себя Варвар считал недопустимым.

Боль физическая сама по себе была ему не слишком интересна. Другое дело, когда она была крепко замешана на сексе и эмоциях. Вот тут себя Глеб чувствовал королем положения. Ему нравилось смотреть, как его партнерши страдают, испытывая двойственные чувства. Сначала ведь Варвар, когда знакомился с ними, был само обаяние. Такой тактичный кавалер, красавец и обаяшечка! Но после, оказавшись в его постели, девицы вдруг видели, как этот мимимишный парнишка превращается в злобного мужика с внушительным членом, которым привык доставлять не только наслаждение, но и боль.