У Tes Kott линейка товаров очень большая. Обувь, одежда, аксессуары. Не знаю, получится ли у них. Всё-таки российская глубинка не слишком спортивна. Это с одной стороны. А с другой, у нас издавна именно спортивная одежда считается самой удобной. Треники, толстовки, кроссовки, ветровки и прочее — у кого этого нет в гардеробе? И на работу пойти, и на дачу поехать, и с друзьями на природу выехать. А что делает каждый русский, оказавшись в поезде? Одевается в спортивный костюм и достаёт вареную курицу в фольге и бутылку водки.

Кажется, в руководстве Tes Kott есть кто-то настоящий русский. Он и показывает, как себя вести в нашей стране. Другие сначала в Москве бутики открывают, тем и кормятся. Nike, Adidas, Reebok, Under Armour, Puma, Fila — все идут одним путём. А эти, новенькие, решили всё поставить с ног на голову. Ну, а наша с Уваровым задача — придумать, как импортному бренду завоевать сердца тех, для кого кроссы за три тысячи и ветровка за четыре — это слишком дорого. И они готовы лучше китайское барахло носить, чем разоряться на качественные вещи.

Ну и задача!

Пока обсуждаем, ловлю на себе заинтересованные взгляды Уварова. Не как коллега на меня теперь поглядывает, подлец такой. Как самец, причем умный, хитрый, изворотливый. Взгляд у него раздевающий, я в его представлении давно напротив сижу в одних туфлях, а остальное он уже снял давно и по конференц-залу разбросал.

Ха! Думает, только он так умеет? Пусть посмотрит на люстру! Там его трусы болтаются. Носки я выкинула в окно вместе с туфлями, штаны разорвала на две половинки и положила по краям стола. Рубашка у него на голове свёрнута тюрбаном, и этот клоун сидит передо мной, поёживаясь от прохлады, поигрывая мускулами.

Бли-и-ин… когда я мысленно его раздевала, не подумала, что стану представлять обнаженным. Стоило до этого дойти, как деловые вопросы постепенно отошли на задний план. Вышло странное. Мы сидим, говорим о чем-то, обсуждаем. А у самих волоски на коже шевелятся и мурашки по ней пробегают. У меня между ног стало горячо и влажно, что у Артура творится… Я даже представлять не хочу, пусть остаётся закрыто столешницей.

— Анжелика. Ты тут? В какие мечтательные дали тебя унесло? — насмешливо интересуется Уваров, возвращая меня в реальность.

— А? Да, я тут. Просто… думаю, выключила ли дома утюг.

Артур иронично хмыкает — не поверил. Да и хрен с тобой, юноша!

Сосредотачиваюсь на документах Tes Kott. Кажется, у меня в голове начинает проясняться, чем я стану заниматься в командировке. Так, стоп. А куда нас отправят, интересно?

Задаю географический вопрос Артуру. Он пожимает широкими плечами и отвечает с небрежностью миллиардера, привыкшего беззаботно путешествовать по миру, которого вообще ничем не удивить, поскольку всё повидал и перепробовал. Пресытился, короче:

— Да какая разница?

«Вот не скажите, господин Уваров, — думаю, уткнувшись в бумаги. — Это вам, мужчинам, всё до одного места, которым вы чаще всего думаете, и это не головной мозг. А мне гардероб выбирать, косметику опять же. Вдруг там страшная жара круглый год? Или сильный ветер с песком? А может, влажность большая, значит придётся за кожей тщательно следить, потому как чем больше воды растворено в воздухе, тем выше шансы, что я стану выглядеть, как прыщавая девочка-подросток. Или, если слишком сухо, у меня губы начнут трескаться и кожа шелушиться, а волосы — те вообще превратятся в полный кошмар.

— Анжелика, о чем задумалась опять? — снова возвращает меня Артур к реальности. Смотрит и улыбается. Прямо как кот, перед которым целая банка сметаны. Врёшь, ни капельки тебе не достанется! Я вообще вам, мужикам, с недавних пор не верю! Опротивели вы мне, вот честно! Хотя как вспомню, что проделала только что мысленно с Артуром, аж в горле пересыхает.

— Да так, о своем, о девичьем, — отвечаю.

— О, поздравляю.

— С чем это? — прищуриваюсь, чувствуя мягким местом подлянку.

— Ну как же! К тридцати годам сохранить свой цветок не сорванным, в Целкости и сохранности, — это прямо скажем, достижение. Уважаю, — говорит Артур, а глаза его аквамариновые смеются.

— Да ты… Да… — ох, как мне хочется процитировать сейчас «Большой словарь русского мата», который я недавно пролистывала (мне подарил кто-то из коллег года три назад, сказав — «будет твоя настольная книга»). Но сдерживаюсь. Не хочу обижать Жирафа. Он ведь надеется, что мы с Артуром станем командой. Ага, настоящий серпентарий единомышленников.