Темнота. Но глаза уже привыкли и хоть немного, но видят, по крайней мере, Георгий рассмотрел ящики с водкой, с тушенкой и другими консервами. Если бутылку с «Пшеничной» горе-любовнику, от которого воняло мочой, удалось открыть, то, как ни крутил банку с тушенкой, как ее не пытался негромко ударить об угол, чтобы разломать, жесть никак не поддавалась. Поэтому главной закуской стали помидоры и с трудом вскрытая банка с консервированным горошком. Георгий поленился сильно копаться в многочисленных ящиках, иначе он смог бы найти сыровяленую колбасу, галеты, печенье и конфеты, этот дефицит Зина спрятала на самый низ, заставив все остальное пространство склада консервами и овощами.

Выпив две трети бутылки водки, запивая ее «Дюшесом» и заедая нехитрой закуской, перспективный некогда жених осмелел и уже начал строить планы побега. Еще часа полтора назад он трясся от страха, когда неизвестные повесили амбарный замок, стремясь попасть внутрь склада, но столкнувшись с тем, что дверь все равно не открывается, воры отступили, или их кто-то спугнул.

После этого инцидента голосов рядом со складом не звучало, но Георгий понимал, что это временно. Он ждал милицию, но никаких звуков, которые могли бы говорить о том, что доблестные представители советской правоохранительной системы появились, не было.

Сняв большой крюк, который стал спасительным для Жорика, умудрившись железным прутом поддеть накинутый на дверь замок снаружи, горе-любовник боязливо высунул голову. По непонятному для Георгия стечению обстоятельств, народу не было вообще. Представить такое Жора не мог, он то знал, что в это время, ближе к обеду, деревенские мужики обязательно приходят к магазину, чтобы купить несколько сосулек и бутылку «чернил», так они называли вино-шмурдяк. После чего эти достопочтенные товарищи распивали благородный напиток от советского пищепрома под двумя яблонями на скамейках у волейбольной площадки.

Никого, тишина, которая и настораживала молодого ловеласа и одновременно пугала. Выбравшись из своего убежища, Георгий решил не испытывать судьбу, а скрыться в кустах. Склад располагался в метрах сорока от заброшенной дороги к озеру, туда он и пошел, цепляя разросшуюся крапиву и колючую ежевику. Когда Георгий вышел к холмам, которых было множество и рядом с магазином, но тут просто повсеместно, он присел, наслаждаясь свежим воздухом и усиленно жмурясь, нахождение в почти темном помещении не прошли даром для зрения и у беглеца сильно резали и щипали глаза.

Резкий шум со стороны ближайшего огорода, до которого было метров сорок и не меньше шести больших холмов, взбудоражил Жорика. Напряжение последних часов и постоянное молчание вынудили Георгия непроизвольно заорать. Он не хотел привлекать к себе внимание, но так получилось. Взяв резкий старт от приближающегося шума, в котором пуганому парню мерещился свирепый кабан, Жора побежал, как никогда еще не бегал. Он не видел, что позади его большая собака, которая сегодня утром лишилась хозяев, погнала зайца. Псу с кличкой Рекс был безразличен убегающий человек, собака не ела уже второй день и инстинкты подсказали, что длинноухий мог бы решить проблему домашнего зверя. Хозяева большого лохматого представителя породы «кавказская овчарка» уехали на поминки к дальним родственникам в Казероги и должны были вернуться утром. Собака была на цепи и смиренно ждала своих кормильцев. Рекс умел снимать неплотно прилегающий самодельный ремешок, выполняющий роль ошейника, чем и воспользовался и сейчас бессмысленно гонялся за зайцем, так как догнать длинноухого труса оказалось крайне сложно.

* * *

Крик, послышавшийся буквально в сорока шагах сзади, заставил вздрогнуть и Штейна и Свету. Михаил даже продемонстрировал, что владеет ненормативной лексикой, емко охарактеризовав на великом и могучем свою позицию по сложившейся ситуации. Света быстрыми движениями изготовилась стрелять из лука, привстав только на одно колено. Спортсменка никогда не оттачивала движения по быстрой изготовке к стрельбе, в ее виде спорта спешка была лишней, порой мешала концентрации. Там ценится меткость, а того времени, что дается на выстрел более чем хватает.

— Стой! — достаточно громко и зло прошипела Света, не видя, что и Михаил достал откуда-то столовый нож и уже выставил его.

— Там, там… — притормаживая, но, не останавливаясь окончательно, начал бормотать во весь голос Георгий.

— Ложись! — вновь прошипела Света, уже натягивая тетиву.

Она не собиралась убивать незнакомого ей полутрезвого парня со смазливым личиком, раньше такой мог ей даже и приглянуться, и джинса на нем была стильная, пусть и с душком прелости. Не варенки, а похоже на настоящий «Вранглер». Но сейчас Света, еще и не узнав имени этого парня, испытала к нему брезгливость уже потому, что он трясся от страха. Она, девушка, собирается защищать его, истеричку!

— Ложись, или ногу прострелю! — еще раз громко предупредила девушка и, уже было, прицелилась, но крикун сам упал и кубарем покатился в некогда оставленный еще немцами окоп, превратившийся в ложбинку, тянущуюся по краю всех возвышенностей. Некогда тут была немецкая оборонительная линия.

Георгий не испугался девушки с луком, он ее даже не слушал, он убегал от кабана, который его убьет, как убил Зину, и притормаживал он только потому, что впереди был резкий спуск вниз. Когда беглец все же решился посмотреть назад, ноги его подкосились, и он упал в неглубокую яму, закрыл лицо руками и скрутился в позу эмбриона, ожидая смерти, при этом что-то неосознанно выкрикивая.