Справа от главного выхода, в углу стояла кофеварка. Непосредственно за спиной фудраннера был холодильник со стеклянными дверьми. За холодильником скрывалась боковая дверь, за ней следовал рукомойник, примыкавший к большой мойке ресторана, которая представлявляла из себя две глубокие ванны. Напротив ванн находилась посудомоечная машина.

На мойке уже трудился плотный латиноамериканец средних лет. Старуха приказала ему скрипучим голосом:

– Карлос, возьми этого и пусть он уберет дорожки из обеденного зала. Они мокрые. Отнесите их на улицу. Пусть сохнут.

Карлос оставил мытье тарелок, противней и кастрюль. Мы отправились в обеденный зал. Мокрые прорезиненые ковровые дорожки под нашими ногами источали сладковатый алкогольный запах. Мы свернули их в рулоны, с которых обильно текла жидкость, и вынесли наружу через служебный вход, безуспешно стараясь не испачкаться. На улице мы развернули их прямо на тротуаре и оставили сохнуть под солнцем.

Карлос со знанием дела отправился мыть липкий пол в обеденный зал, а я вернулся на кухню, подумывая съесть свои пончики, но на кухне меня уже ждало новое задание от старухи: мне было поручено фасовать вареные макаронные изделия двух типов в небольшие пластиковые пакеты по сто семдесят грамм на порцию, отмеряемые на старых механических весах. Пакеты с расфасоваными макаронами я складывал в пластиковые коробки, которые по мере заполнения убирались в холодильник.

Через некоторое время на кухню через боковой вход вошел рыжий парень и доложил старухе, что привезли продукты. Мне было приказано бросить все немедленно и отправляться помогать разгружать.

У выхода из служебного входа перед терассой нас ждал микроавтобус до верху забитый коробками, банками и пакетами.Мы с рыжим парнем принялись носить содержимое машины в подвал. Коробки с овощами и молочными продукты, а также различного рода хлебобулочные изделия в пакетах,отправлялись в холодильную камеру. Канистры с пальмовым маслом, сахар, специи, мука, рис и другие коробки – в кладовку. Большой кусок сырого мяса весом по крайней мере двадцать киллограмм был отправлен в пластиковую коробку и засыпан ведром льда, принесенным мной сверху. Коробку я закрыл крышкой и также занес в камеру. Металлические банки с томатной пастой и кетчупом отправились вглубь подвала мимо входного холодильника, где оказались деревянные стелажи до потолка.

Возле стелажей в глубине подвала стояло два старый круглых стола и шесть стульев, где, как мне пояснил рыжий парень, можно было, переодется и отдохнуть, а также немного поспать спрятавшись от старухи, если в ресторане мало посетителей. Рядом с местом отдыха находилась бесформенная пыльная куча столов, стульев и всякого хлама неопределимого происхождения.

Порядком подустав от разгрузки микроавтобуса и основательно решив перекусить, я вернулся на кухню, где уже было много народу, в том числе Энджела. Увидев меня, она тут же позвола чернокожую официантку по имени Джой – ту, что я видел вчера за барной стойкой с клиентской стороны, – и приказала ей ознакомить меня с меню и показать расположение столов в ресторане. Вдвоем мы отправились в обеденный зал.

– У нас два меню: обеденное и вечернее. Куриные крылышки подаются с двумя основными соусами весь день. Важно не переапутать соусы, а то клиенты будут не довольны. Понятно?

– Да, – ответил я, думая о своих пончиках.

– В обеденном зале столы располагаются в четыре ряда. Считать от входной двери. Вот этот стол, например, номер двадцать один, а тот – номер тридцать три. Понятно?

– Да, – ответил я подумав, что двузначный способ нумерации столов, где первая цифра обозначает ряд, а вторая – номер в ряду, можно было бы объяснить куда понятнее.

– На передней терассе девять столов, на задней – четыре или пять. Считать так же. Понятно?

– Да, – безразлично ответил я, пожираемый голодом изнутри.

В обеденный зал пришла Энджела. Сомневаясь в моих способностях понять матричную систему нумерации, она принялась меня проверять, называя номера столов, некоторые по два раза, к которым я должен был подходить. Утомившись бессмысленной дрессировкой она стала меня расспрашивать, сколько типов меню в ресторане и сколько типов соуса идет к куриным крылышкам. Пройдя тест удовлетворительно, я был отправлен в подвал изготовлять лимонад под присмотром рыжего парня.

Лимонад состоял из двух пачек порошка и двух литровых кружек сахара растворенных в пластиковом ведре водой из ржавого водопроводного крана в мойке в подвале. Вместе с рыжим парнем мы приготовили восемь ведер светло-желтой жидкости и составили их во входном холодильнике под стелажами.

Сказав, что у него тут свои дела, рыжий парень приказал мне сходить на кухню и взять у Карлоса крышки, чтобы закрыть ведра, а сам отправился вглубь подвала. Я исполнил поручение, но крышек оказалось только шесть, отчего два ведра остались не закрытыми.

Возвращаясь на кухню, я был безумно голоден, но не успел я войти, как на меня тут же набросилась старуха с упрёками, что я ничего не делаю. Меня незамедлительно направили фасовать размороженные куриные полуфабрикаты в панировке по пакетам. В один пакет шло два крылышка и две голени. Четыре куриные конечности составляли одну порцию куриных крылышек, подоваемых с одним из двух типов соуса, на выбор клиена, и картошкой фри. Периодически я отрывался от фасовки и выполнял свои должностные обязаности –разносил еду, пришедшим на обед клиентам ресторана.