Канарейка Пики на всех парах неслась к резиденции принца Ярека, не останавливаясь для отдыха ни на секунду. Ловцы замка, еще издалека заметив ее, догадались, что она несет очень важные сведения. Один из них ловко подставил ей свое плечо и тут же, без излишних расспросов, побежал в покои принца.

Донесение оказалось очень важным. Не зря ведь канарейки считались в Белогорье лучшими разведчиками, и потому имели множество привилегий.

Пики поведала принцу Яреку и его дяде герцогу Борилу весь разговор, который ей удалось услышать у Варанов, слово в слово, от начала и до конца. У нее была прекрасная память, и она никогда ничего не забывала.

Выслушав канарейку, принц и его дядя, многозначительно переглянулись. Некоторое время удивление и страх от услышанного мешали всяким мыслям. Коварству Варанов не было предела, об этом было известно, но то, что замышляли королевы, было во стократ опасней.

Принц был молод и горяч, он вскочил с кресла и начал расхаживать по комнате, стиснув зубы до боли и сжимая кулаки. Его бледное лицо, исхудавшее за последние дни до неузнаваемости, но не лишенное былой привлекательности, выражало растерянность. Что-то паническое появилось в его глазах, и это после, казалось бы, удачной битвы.

Герцог Борил – верный и мудрый помощник – молча следил за принцем, пытаясь найти слова успокоения, но не находил.

– Если мы не сможем их остановить, – пробурчал царевич себе под нос, – то о победе можно будет не мечтать.

– В этом есть один положительный момент, – успокоил его дядя.

– Какой? – спросил принц.

– По крайней мере, в ближайшее время они не будут нас атаковать. Что дает нам шанс собраться с силами и приготовиться к новой битве.

– К чему все это, если нас возьмут голыми руками, а лучше сказать любовью. Даже не верится… Никогда не думал, что любовь станет оружием против нас.

– Но, может быть, можно что-то придумать? – пропищала Пики, удрученная тем, что принесла столь нерадостное известие.

Кондоры совсем забыли о ней. В ее голосе они услышали надежду не только Пики, но и всего Белогорья. Что станет с единственным свободным королевством?

– Насколько мне известно, желание попасть в Гадарию возникали у многих, – произнес князь Борил, повернувшись к принцу. – Об этом мечтал и твой прадед. Этого нет в хрониках, потому что летописцам был отдан приказ, не писать об этом. О подробностях этой истории ничего неизвестно, но возможно это натолкнет нас на верный путь.

– Гадария, – равнодушно произнес Ярек, сел в кресло, откинувшись на спинку, и закрыл глаза. – Что же это за страна?

– Там нет магии. Животные не умеют говорить, а люди в основном отдыхают. Это все что мне известно.

– Если бы можно было туда попасть, – в голосе принца сохранилось отчаяние. – Но возможно моему прадеду это удалось?

– Вероятно, – ответил Борил, – но секрет этот утрачен. Хотя…

Он запнулся, и глаза его засветились надеждой.

– Продолжай! – воскликнул принц.

– Возможно, что архивариус отыщет нам записи твоего прадеда, ведь он все хранил в подземной библиотеке. Может быть, нам повезет, и мы найдем ключ к Гадарии?

Поиски начались незамедлительно.

Бедный архивариус был так напуган срочным вызовом к принцу, что начал заикаться. Ярек и Борил с трудом его успокоили. Им пришлось дважды объяснять архивариусу, что они от него хотят, только после этого тот окончательно пришел в себя и сообразил, в чем дело.

Вместе с десятью помощниками, специально выделенными для этой цели, и в присутствии принца и его дяди, архивариус обнаружил древнее заклинание, при помощи которого прадеду Яреку когда-то удалось попасть в Гадарию. На это ушел весь день.

Заклинание хранилось в самой нижней комнате подземной библиотеки, где собирались наиболее древние манускрипты. Оно лежало между страниц толстой заплесневелой местами изъеденной крысами книге, оказавшейся дневником прадеда Ярека.

Казалось, путь к спасению был найден. На лице принца даже появился румянец, отчего Борил пришел в неописуемый восторг гораздо больший, чем от найденного заклинания. Но разочарование наступило столь же быстро.

Заклинание не работало. Магическая сила истощилась и не могла переместить кого-нибудь не только в Гадарию, но даже в соседнюю комнату. Борил срочно вызвал всех, оставшихся в живых, магов, и поставил перед ними невыполнимую задачу, придумать что угодно, лишь бы заклинание заработало.

Трудно воссоздавать то, что является древней историей. Еще трудней найти магическую силу, которой сам не обладаешь. Но магам, пожелавшим проявить себя на благо Белогорья, все же удалось совершить чудо. Они заставили заклинание работать, правда не в полной мере. Попасть в Гадарию мог лишь кто-то совсем маленький, например, канарейка.

Но и этого было вполне достаточно для того, чтобы предупредить детей о грозившей им опасности, равно как и об опасности, грозившей всей Гадарии. Существовала, правда, одна трудность – никто не знал языка, на котором говорили в Гадарии. Не помогли в этом ни старые книги, ни дневник прадеда, ни все книгочеи Белогорья.