Тор медленно вынул руки из карманов и направился к ней. Подойдя почти вплотную, он молча вглядывался в лицо Пеппер.

— А как же ты? — негромко спросил он. — У тебя не будет повода для сожалений?

Она тряхнула головой:

— Нет. Эти прошедшие недели… Нет! О чем мне сожалеть?!

Тор положил руки на плечи Пеппер, поглаживая большими пальцами ее тонкие ключицы. Руки и глаза выдавали жгучее нетерпение Тора.

— Скажи, что любишь меня, — попросил он, переходя на страстный шепот.

— Тор, пожалуйста, не делай разлуку еще мучительнее. Я предупреждала: тебе не понадобится говорить, чтобы я уезжала. Я не стану осложнять тебе жизнь. Но я не сказала, что это будет мне легко. Не заставляй меня сожалеть!

— Скажи, что любишь меня, — настаивал Тор.

Его глаза горели решимостью.

— Зачем? — спросила Пеппер дрожащим от волнения голосом. — Ты не станешь делать отметины на ремне. Так зачем же тебе мое признание?

— Я хочу, чтобы ты это произнесла.

— Ты знаешь, что я чувствую.

Она почувствовала, как его пальцы с силой сжали ее хрупкие плечи, заметила, как на его щеке, предательски выдавая волнение, дрогнул мускул. И надежда, которую ей почти удалось потопить в глубине души, стремительно вынырнула наружу, почуяв, что впереди забрезжила новая жизнь.

— Я должен услышать, как ты это скажешь, — упрямо настаивал Тор.

Его голос звучал глухо. Пеппер угадывала в нем чувство, которого так желала, — и боялась ошибиться.

Пеппер посмотрела ему в глаза. У него был взгляд собаки, приготовившейся получить удар.

Он заговорил первым. Его голос был спокойным и уверенным. Нажим, надрыв, особая выразительность — все это было несвойственно Тору.

— Я люблю тебя, Пеппер.

Она прикоснулась рукой к его лицу, провела пальцами по щеке, словно лишь прикосновение могло убедить ее в реальности происходящего.

Тор с волнением наблюдал, как сияют ее глаза, отражая то, что он боялся спугнуть, что не решался обозначить словами.

Тревога, охватившая его с того момента, как он вошел в комнату, наконец прошла. Тор с жаром заключил Пеппер в свои объятия, в порыве страсти прижимая ее к груди.

— Боже, Пеппер! А я-то боялся, — снова и снова повторял он.

Тор склонил голову и начал покрывать лицо Пеппер поцелуями, жадными и нежными.

А она наслаждалась и этими ласками, и еще больше сознанием, что любима, ощущая блаженство, разлившееся по телу после долгих часов, проведенных в тревоге.

Наконец, оторвавшись от ее губ, Тор выдохнул:

— Я люблю тебя, Пеппер. Все, что во мне есть, полно любви к тебе.

Пеппер смотрела на него затаив дыхание. Она испытывала восторг, ощущение полнокровной жизни, неведомое ей прежде.

— Тор!

Он по-прежнему держал в ладонях ее лицо.

— Не уезжай, — прошептал он. — Оставайся со мной!

— Действительно, кому она нужна, эта Австралия, — пробормотала Пеппер. — Проживу без нее!

Заглядывая в глубину лазурных глаз. Тор не мог сдержать улыбки.

— Ты и твоя охота! В итоге ты победила — я в ловушке.

Пеппер осторожно высвободилась из его объятий и отступила назад.

— Ловушка распахнута, Тор. Ты — свободен. Если скажешь, что ты уходишь, уйду и я. Я не требую с тебя ни кольца, ни обещания.

Он снова обнял ее.

— Зато я их у тебя прошу. Хочу получить от тебя кольцо и целую корзинку обещаний. И мне все равно, кто задумал эту игру.

Она подняла глаза, ее лицо осветилось счастливой улыбкой.

— Выходи за меня замуж!

Пеппер была поражена. Она и не предполагала, что Тор захочет взять на себя серьезные обязательства.

Пеппер затаила дыхание.

— Тор, тебе вовсе необязательно жениться на мне. Достаточно того, что ты меня любишь. — Пеппер улыбнулась. — Ты нарушил все свои правила. Как же так?

— Однажды одна мудрая леди сказала мне: правила существуют для того, чтобы их нарушать. Иначе с ними не справишься.

— Но, Тор….

— Выходи за меня замуж, любимая! Я хочу, чтобы ты была со мной всегда. Ты нужна мне, мне нужна твоя любовь. Я хочу, чтобы мы были связаны миллионом обещаний, всеми нитями, которые мне удастся найти. И, черт побери, я хочу, чтобы это было записано на бумаге и скреплено печатью в такой форме, которую мы оба чтим, полагая нерушимой.

Пеппер молча смотрела на этого мужчину, которого любила больше жизни. Она была благодарна судьбе за то, что их одинокие судьбы пересеклись.