В какой-то момент дверь отворилась и на лестницу выглянула сухонькая старушка в удивительно белом для этой обстановки платочке:

– Графиня с камеристкой есть тута? – Вызвала она.

Люд в очереди загалдел, оглядывая друг друга. Аня с равнодушным видом рассматривала бабусю, когда до нее не дошел смысл сказанного. Это о них чтоль? Так перед Глашей еще человека четыре. Может, здесь есть какая-то другая графиня? Но люди в очереди косились на них, и девушка поняла, что вызывают именно ее и служанку. Это было странно – ведь, совета пришла просить она, а не Аня. Да и откуда этот старец вообще мог знать, что в очереди сидят они? Наверное, болтливая Глаша растрепала кому-то, кто прошел раньше, со злостью подумала «графиня». Ух, и задаст же она девке, как только они выйдут из этого странного дома!

– Так проходите, Пафнутий ждать не могёт. – Строго сказала бабуся в платочке и взглядом показала, что им необходимо идти вне очереди.

Люди загалдели, возмущаясь, но как-то вяло. Наверное, боялись, что их вообще прогонят и они так и не получат вожделенный ответ на свой вопрос.

Аня отлепилась от стены и, вцепившись в руку Глаши, пошла в таинственную квартиру. Она хотела объяснить бабке, что вопрос задавать будет вовсе не она, а потому ей идти в обиталище старца нет надобности, но, войдя в переднюю, обнаружила, что в темной и тесной комнате они одни. На стене коптила свеча в подсвечнике, давая так мало света, что его хватало лишь на то, чтобы увидеть очертания мебели и не расшибиться. Вообще в квартире создавалось ощущение захламления и нехватки воздуха. Было не страшно, но хотелось уйти отсюда поскорее.

Из коридора, ведущего вглубь жилища, выглянула та же сухонькая старушка и позвала следовать за собой. Девушки торопливо пошли на голос, ступая еще в более темный коридор. На свечах старец явно экономил, пришла Ане в голову мысль.

Старушка провела их к комнате, вход в которую был прикрыт. Отворила поспешно облупленную, когда-то бывшую белой дверь и впихнула в нее Глашу.

– Пусть графиня войдет. – Услышала Аня крепкий, явно и не старческий мужской голос. А старушка уже толкнула ее в проем и притворила за ними дверь.

Перед собой девушка увидела комнату, утопающую во тьме. Единственный источник освещения находился на круглом столе, стоящем в центре комнаты. Аня даже не разглядела, что это было – свеча или лампа, потому что вдруг испытала состояние дежавю. Как будто она уже была в этом месте и приходила в эту комнату. А потом девушка вспомнила сон, который видела не так давно. Вся обстановка точь-в-точь была как во сне: круглый, укрытый старой скатертью, стол, на котором в центре рядом со свечой стоял хрустальный шар. На другой стороне от Ани и Глаши за столом сидел человек, но девушка видела лишь его руки – жилистые, сухие, крупные.

– Господин, я хотела спросить… - Начала Глаша, заикающимся голосом. Ей было страшно, Аня почувствовала.

– Пройди к столу, чужестранка. – Перебил просительницу голос.
– Присядь!

Аня вздрогнула и на ватных, негнущихся ногах подошла ближе. Опустилась на стул. Она надеялась, что разглядит лицо человека, но, как и во сне, отчетливо видны были лишь его руки. Аня помнила продолжение этого сна и ей сделалось дико страшно. Холодок пополз по спине, желудок прилип к позвоночнику, закручиваясь узлом в спазме.

– У меня нет вопросов. – Сказала девушка.

– Разве? – Усмехнулся мужчина. – Я думал, бравый офицер волнует твое сердце. Его же ты видела во сне?

Аня сглотнула комок, застрявший где-то в горле.

– Я не могу его любить. – Прошептала. – Нельзя.

– Мы не выбираем, кого любить, чАюри. – Ласково, словно сжалился, сказал голос. Аня вдруг поняла, что этому голосу очень много лет, такой он был уставший.

– Кто вы? Откуда осведомлены обо мне? – Спросила девушка. Один Бог знает, как вдруг она осмелела, и стала задавать вопросы.

– А говоришь, вопросов нет. – Вновь рассмеялся старец. – Это все глупые вопросы, они не важны. Важно совсем другое. Могу сказать, что ждет тебя. Разве не хочешь ты знать?

Аня замерла. Как завороженная слушала ласковый, убаюкивающий голос из темноты.

– Много будет горя, но много и любви будет. Только ты вольна выбирать, где остаться.

Аня обомлела и поняла, что этот человек знает, что она пришелица из будущего. Врать больше не было смысла.

– Но я не могу выбрать, у меня нет перстня.

– Как нет, а это что же?
– Спросил голос и протянул девушке свою руку. Аня опустила глаза и увидела на грубой мужской ладони массивный перстень с рубином. Тот самый, который дал ей Порфирий Георгиевич.

– Возьми его. – И снова она как под гипнозом протянула руку, забрала перстень из ладони и надела на свой безымянный палец левой руки. Холодный металл остудил ее кожу и вместе с тем слетел морок, сковавший ее волю. Аня дернулась, пытаясь снять перстень.

– Не пытайся, чАюри. Это теперь твоя судьба, - услышала Аня слова из сна. И чтобы прервать видение, смешавшееся с реальностью, вскочила, задавая единственный вопрос, который ее тревожил: