теперь позволь себе, позволь

тонуть в слезах незримых

о близких и любимых!..

Из цикла «ТЕАТР «ГЛОБУС»

(Предположения о Шекспире)

БЛАГОДАРНОСТЬ ЛОРДУ СОУТГЕМПТОНУ

Лорду Соутгемптону почтительно

посвящены изданные Шекспиром при жизни книги.

Высокий покровитель мой, я — Ваш…

Вы мне дарите отблеск Вашей славы,

защиту от ножа в наш век кровавый,

открыт мне кошелек Ваш и ягдташ.

Высокий покровитель мой, к кому ж,

когда не к Вам, в отчаянье и страхе

я рвался из смирительной рубахи

безвестности, и голода, и стуж?

Высокий покровитель мой, ну где ж,

как не у Вас под левою рукою,

могу побаловаться я строкою

и от невежд спастись и от невеж?

Высокий покровитель мой, ну что ж,

я, право, благодарен этой доле,

сама судьба распределяла роли:

мне — средь актеров, Вам — среди вельмож.

Высокий покровитель мой, Вы — мой,

я отплачу Вам, облегчу Вам бремя,

я подарю Вам счастье жить во время

мое и скрыться за моей спиной.

ДЖИГА С ВИЛЬЯМОМ КЕМПОМ

Вильям Кемп — прославленный клоун труппы «Глобуса», исполнитель джиги, автор небольшой книги о его девятидневном рекордном танце от Лондона до Норвича.

Здорово, комик Вильям Кемп,

оставь в покое книгу,

давай-ка джигу, слышишь, темп,

давай-ка джигу, джигу!

Коленку вверх, в ладони хлоп,

острее, с поворотом,

шажок — присест, шажок — притоп,

легко, легко, да что там!

Пускай глазеет весь кабак,

пускай никто не знает,

что дело, кажется, табак

и «Глобус» прозябает.

Присядем, комик Вильям Кемп,

за столик, насосемся!

За королеву, слышишь, темп!

Лишь этим и спасемся.

Мы ни за этих, ни за тех,

оставьте нас в покое!

За твой успех, за мой успех,

за королеву — стоя!

Пускай глазеет весь кабак,

никто не угадает,

что кошелек — и так и сяк,

а вот словарь нищает.

Спасибо, комик Вильям Кемп,

жизнь понеслась как птица!

Такой у жизни, слышишь, темп,

лишь поспевай напиться!

Народ на нас толпой валит,

и с Лондоном мы квиты,

но нас погубит сытый вид,

мы безнадежно сыты.

Пускай танцует весь кабак,

и пусть никто не знает,

что дело все-таки табак

и «Глобус» погибает.

ДИАЛОГ С РИЧАРДОМ БЕРБЕДЖЕМ

ОБ ИДЕАЛЬНОЙ ГЕРОИНЕ

— Придай Корделии тепла,

а гордость укроти.

— Тогда трагедия могла

и не произойти.